Наутро надраенный и блестящий, как двадцать копеек текущего года, я явился в штаб. Командировочное предписание, продовольственный аттестат были уже заготовлены. Попрощавшись с товарищами, зашёл к старшине роты и попросил его, чтобы письма адресованные мне, он оставлял у себя. Сообщать домой свой новый адрес я считал нецелесообразным.
Дальше всё шло как и полагалось. Встретил полковника со свитой, в 14:15 отход поезда. До станции Пин-озеро езда длится больше пяти часов. Время есть. Вагон-ресторан ждал уже гостей. Пришёл туда одним из первых. Вкусный обед, коньячок аккуратно стояли на столе, когда открылась дверь и в вагон вошёл Амфимов со своей свитой. Он мельком взглянул на меня скользящим взглядом, слушая болтовню своих подчинённых, затем все дружно засмеялись. Как видно, кто-то закончил рассказывать анекдот. Я сидел так, что мог видеть нашу группу флотских офицеров технической службы. За столом сидели от полковника до капитана. Они ели, пили коньяк и вели беседу, рассказывая и слушая друг друга. Я им завидовал белой завистью. В голове мысленно прокручивался вариант: а что бы сделал со мной майор Иванов, увидев меня за таким столом с коньяком?
Вернувшись в своё купе, я посидел немного глядя в окно, но вкусный сытный обед, сборная соляночка, жаркое в горшочке, коньячок сделали своё дело, захотелось спать. А почему бы и нет? Я предупредил проводника, чтобы он разбудил меня. Мне нужно выходить на станции Пин-озеро. Забравшись на полку, я сразу заснул, навёрстывая не полностью использованную предыдущую ночь.
Механизм, настроенный на побудку, сработал около пяти часов. Я вышёл из купе в коридор, закурил. Увидев проводника, я для профилактики спросил его, когда мы будем в Пин-озере. Проводник удивлённо посмотрел на меня и ответил, что Станцию Пин-озеро давно проехали. Меня словно обухом стукнули по голове.
- Как проехали?! – возмущённо спросил я, – ведь я просил Вас разбудить меня. Что прикажете сейчас мне делать?
- Не знаю, – безразлично ответил проводник, – меня вызвал начальник поезда, поэтому я Вас не разбудил. Но на следующей станции будет разъезд, где останавливается ленинградский поезд, сумеете пересесть.
Проводник ушёл. Показались добавочные параллельные пути. Поезд снизил скорость и остановился. Я вышел из вагона. Перрона здесь не было. Со стороны Ленинграда подходил пассажирский поезд. На этом разъезде никто не выходил, лишь навстречу шёл один железнодорожник.
- Скажите, пожалуйста, сколько остановок назад до Пин-озера? – скороговоркой спросил я.
- Не назад, а вперёд ещё 2 остановки, – так же скороговоркой ответил железнодорожник.
В это время поезд, в котором я ехал, дал гудок отправления. Я стоял в нерешительности. Поезд медленно тронулся.
- Чего стоишь, лейтенант, садись! – крикнул мне железнодорожник, который случайно оглянулся и увидел меня. В этот момент мой вагон уже довольно на большой скорости проехал мимо меня. Я побежал за ним, но вскочил уже на ступеньку соседнего вагона. Пройдя в свой вагон, я направился к проводнику.
- Как это понимать? – спросил я, – до Пин-озера ещё две остановки езды, а Вы меня высадили на разъезде.
- Правильно, – опять согласился со мной проводник, – но Вы спрашивали Пул-озеро, я Вам ответил.
Больше вопросов я не задавал. Было ясно, с кем имел дело. Одна только мысль не покидала меня: что бы было, если бы я сел во встречный поезд!? Но Бог милостив, всё обошлось. К станции Пин-озеро приехали нормально. Пока мы шли к вокзалу, маленькому полутёмному зданию, я узнал, что здесь будет пересадка на спецпоезд, который доставит нас в Ёну. Подошли к каким-то дверям. Полковник со своими офицерами вошли в эту дверь, и дверь передо мной закрылась. Табличка на дверях предупреждала, что вход запрещён. Я зашёл в дверь рядом. Это был маленький, но тёплый зал ожидания, где не было ни одного человека. Приятно было сидеть у хорошо натопленной печи, но беспокойство не покидало меня: никто на меня не обращал внимания, и я никому не был нужен. Я так работать не привык.
Через некоторое время вышёл покурить. Из здания уходили четыре человека. Мне показалось, что это наши офицеры. Я пошёл следом за ними. Группа вышла на дорогу, где её ожидала машина. Люди уехали, я возвратился в зал ожидания. В час ночи, открыв дверь, меня окликнул капитан. Мы вышли из зала ожидания и примкнули к довольно большой группе народа, гражданских и военных. Подойдя к стоящим в тупике двум пассажирским вагонам, капитан, лейтенант и я зашли в вагон и заняли одно купе, полковник и подполковник – другое. Мои попутчики сказали, что до Ёны ехать в сторону Финляндии 6-7 часов. Здесь однопутка, и часто приходиться ждать встречных поездов. В вагоне было темно, но тепло. За окном появился маневровый паровоз. Свистели составители, свистел паровоз. Иногда слышны были перебранки. Вдруг страшный удар потряс вагон, и мы чуть не повывалились с полок. Нас подцепили к товарняку, ещё удар – и мы поехали. Морозец был ядрёный. Через густо заиндевевшие окна ничего видно не было. Собственно, там кроме леса ничего и не было. Приятно было лежать на полке на подстеленной шинели в тёплом вагоне. Проснулся я от того, что кто-то теребилменя за руку, требуя, чтобы я проснулся. Это был один из наших офицеров.
- Лейтенант, проснись! Пограничная проверка документов, – сказал он и отворил дверь купе. В коридоре слышались голоса, доносился скрип открываемых дверей купе. Через несколько минут к нам вошли три пограничника. Один из них держал на поводке собаку.
- Фамилия, имя, отчество? – спросил пограничник.
Я подал удостоверение личности, командировочное удостоверение и внятно произнёс, что в удостоверении всё есть. Тогда пограничник направил на меня свой аккомуляторный фонарь и недвусмысленно произнёс:
- Вам охота пару суток посидеть у нас?
Я ответил по существу на все поставленные ранее вопросы и на дополнительные: откуда я и номер войсковой части. Пограничники, проверив у всех документы, удалились. Медленно пыхтя и свистя, прополз грузовой состав с лесом во встречном направлении. Мы поехали дальше.
- Не помню, чтобы этот поезд шёл с опережением расписания на два часа, – сказал капитан лейтенанту.
Они, наверное, здесь уже не впервые, знали разъезды и особенности этих мест. Мы уже спать не ложились.
Свободное копирование
