Утром оцепление 6-го причала было придвинуто к самому причалу, так что в нижнюю часть посёлка можно было пройти. Бригады, которые работали по устройству отсыпки под железную дорогу, бурильщики, плинтовальщики вышли на рабочие места, остальные остались при батальоне на хозяйственных работах. После обеда оцепление причала было снято полностью, и сразу последовал приказ выводить личный состав на работы к 6-ому причалу. Когда мы подошли к причалу, мы увидели ужасающую картину. Наше детище, куда было затрачено столько сил, здоровья, теперь представляло причудливую груду из дерева, металла, бетона. Рельсы железной дороги были скручены петлями, переломанные сваи в хаотическом порядке создали пирамиду, на склонах которой висели многотонные бетонные постаменты с бетонированными в них кнехтами. На воде стояло несколько буксиров, своими прожекторами они освещали место аварии. Постоянное освещение полностью вышло из строя. Много миллионов рублей за несколько минут были буквально выброшены в воздух. Нам предстояло приступить к разборке разрушенного пирса, что не легче, чем строить новый. Громадный вздыбленный монстр беспомощно повис в воздухе и с каждым часом всё больше и больше обрастал ледяным саваном. Наши технические руководители стояли на почтительном расстоянии от руин и спорили, с чего начинать разборку. Здесь были умудрённые опытом старые строители от майоров до полковников, и ничего не смыслящие в строительстве генералы и адмиралы из штаба флота. Были адмиралы из министерства обороны. Мы, младшие офицеры, стояли с личным составом в стороне от них и точно знали: что бы они не решили, разбирать эти завалы придётся нам, тогда когда их здесь не будети дай Бог, чтобы эта разборка не привела к человеческим жертвам. Из тумана по заливу к причалу выплывал буксир с плавучим краном. К этому времени два самосвала доставили на объект машину сухого песка и всевозможные стропа, такелажное и специальное оборудование. С краном на буксире прибыла вольнонаёмная бригада, специально эпикированная для ведения аварийных работ. Пока велась разгрузка, сборка такелажа, установка крана, рабочий день был завершён.
Беседуя с геодезистом, который всё время был с комиссией, я узнал, что до войны одна из ленинградских проектно-изыскателъных организаций на этом берегу вела изыскательные работы для проектирования причала. При проверке грунтов основания геологическая группа приняла толщину наносного песка за материковый песок, а проектировщики запроектировали свайное поле на этом песке. Неизвестно, какие катаклизмы нанесли сюда эти пески. Осталось также загадкой, почему эти пески та же вода унесла после забивки свай. Однако факт налицо: были проделаны геодезические замеры дна, где были обнаружены факты понижения дна, пески ушли. Сваи, которые трением держались за песок, после его ухода были вытеснены водой. Всё это разрушение происходило в течение 10-15 минут. Небольшие корабли и катера, где служба была на должном уровне, успели отшвартоваться. Один катер, на котором был на дежурстве один моряк и, наверное, не совсем трезвый, был поднят из воды швартовыми канатами. Когда катер стал вертикально к воде, матрос проснулся и выпрыгнул в воду. В момент вылавливания матроса из воды на борт одного из отошедших от причала суден швартовы лопнули, и злополучный катер кормой грохнулся в воду и здесь же затонул.
Свободное копирование
