Праздновали Новый год сами. Стол украшали винегрет, котлетка с пюре, кусочек хлеба и бутылка водки. Кажется, именно в этот день я впервые выпил рюмку водки.
О дальнейших событиях я уже начал рассказ. На мотозавод приехали Ворошилов и Берия. Они привезли приказ Главнокомандующего о передаче мотозавода в подчинение наркомата вооружения с целью переориентировки выпускаемой им продукции, чтобы в кратчайший срок начать выпускать пулемёты типа « Максим».
Меньшее событие, но для нашей семьи более весомое было то, что отец получил расчет в стройтресте. Ему предложили должность председателя артели «Металлист» в системе промкооперации. Дело в том, что эта артель когда-то выпускала койки для общежитий, ложки, кружки. Сейчас фронту нужны были гранаты Ф-1. Завод, который эти гранаты делал, эвакуировался и был, видимо, в пути. Изготовление запалов гранаты возложили на эту артель. Однако руководство артели с задачей не справилось. Кто-то предложил кандидатуру отца.
Отец согласился, хотя металлистом никогда не был. Однако он почему-то поверил или внушил себе, что с задачей он справится. Дело в том, что когда он был на курсах директоров МТС в Харькове, программа предусматривала машиноведение. Когда он стал директором МТС, он построил ремонтную мастерскую. С начальником мастерской, инженером часто обсуждали вопросы восстановления тех или иных деталей на соответствующих станках. Эти знания ему пригодились. Он очень быстро ознакомился с персоналом артели, поставил задачу. Отец пригласил на работу некоторых старых мастеров-металлистов, пенсионеров. Он пообещал им работу в одну смену, рабочую продуктовую карточку, восьмичасовой рабочий день. Так в артели появились отличные кадры. А здесь ещё официально вызвал к себе директор 524 завода, так теперь назывался мотозавод, и предложил сделку.
Дело в том, что технологи на номерном заводе с трудом разместили по цехам изготовление деталей пулемёта, а к каждому пулемёту нужно было делать комплект инструмента и приспособлений, таких, как маслёнка, ёмкость под щёлочь, ёршик для чистки ствола, коробочка под ключи и прочее. Дядя Миша предложил отцу сделку. Он даёт артели какие-то станки и пружинный механический молот для создания кузницы, а отец берётся изготовлять согласно техническим условиям вышеуказанную продукцию. Отец согласовал этот договор со своим начальством. По своему знакомству на прежней работе нанял рабочих, которые расширили существующую кузницу, и начали производить нужную продукцию.
Хуже дело продвигалось с запалами к гранате. Опытные инженеры (главный инженер Метелёв, начальник цеха Ася Ароновна Крейн, главный механик Малышев, слесарь-лекальщик Перевозчиков, кузнец Бармин) сделали невозможное: все детали запала выпускались. Выпускались, но... в ящик. Собранный опытный запал критике не подлежал, он просто не годился. Для изготовления бойка запала нужен был не только специальный станок-автомат, но и специальный металл. Отец через обком партии связался с представителем комитета обороны по Удмуртии. Через несколько дней из Москвы самолётом были привезены бойки, которые остались там на складе при эвакуации завода.
Так же была налажена доработка болванки гранаты Ф-1. Новые станки с мотозавода начали нарезать резьбы на болванках для запала, была налажена лакировка внутренности гранаты. Привезли с фабрики ящики, и комиссия военпредов приняла первую продукцию для фронта. Это, конечно, была большая заслуга собравшегося в артели коллектива. Выпуск остальной продукции, которую выпускала артель, с плана не снималась, она тоже шла как военный заказ — это запорная арматура ящиков для винтовок, снарядов, петли к ним. Ко всему этому над руководством артели висели заказы по ширпотребу, которые военные заводы изготовлять в настоящее время не могли. Госпиталям нужна была посуда для приготовления пищи, нужны были ложки, кружки для столовых и населению. Нужны были изготовители различных разовых заказов. Один из разовых заказов нам очень помог. К отцу пришёл снабженец с хлебозавода. Он принёс оформленные бумаги, подписанные высшим начальством. На хлебозаводе сгорели формы для выпечки хлеба. Подовый хлеб печь не могли, потому что в хлебе был большой процент картофеля. Заказ был срочный. Хлебозавод работал круглосуточно. Он был в городе один. В это время не знаю, по какой причине, но прекратили продажу хлеба, продаваемого населению по коммерческим ценам. И без того голодное наше существование стало ещё тяжелей. Я с базара почти не уходил целыми днями. Вернусь к начатому эпизоду. Отец завизировал заказ и отправил заказчика в отдел по оформлению. Однако прежде чем отпустить заказчика, он спросил его, не может ли завод помочь рабочим немного с продуктами, в частности мукой.
- Что Вы, — замахал руками заказчик, — за килограмм муки можно попасть под трибунал! Но есть возможность помочь вам. У нас мука в железнодорожных вагонах приходит в мешках, которые на заводе машина распаковывает и освобождает. Однако машина не вытряхивает мешки, и нам приходится ставить народ их вытряхивать. За 3-4 часа можно натрясти порядка десяти килограммов муки.
– Большое спасибо за помощь , — поблагодарил отец заказчика, — мы ею, конечно же, воспользуемся.
Мы выбрали день, когда брат был во второй смене. По приходе с работы, отдохнув пару часов, он со мной пошёл на хлебозавод, обратился к нужному человеку, который повёл нас в склад, куда распаковавшая машина выбрасывала пустые мешки. Работа у нас закипела. Мы без перерыва проработали 4 часа. У нас оказалось 17 кг муки в нашем мешке. Никто её не взвешивал, нас выпустили с завода через транспортные ворота для ввоза муки и вывоза мешков. Мы немного ожили. Конечно, если бы у нас было бы немного соды и немного соли, лепёшки, которые пекла бабушка, были бы вкуснее. Но мы с аппетитом их ели, несмотря на то, что под зубами скрипел песок. Не все мешки были чистыми и, вытряхивая муку, мы вытряхивали песок из мешков в ту же муку. Однако суп уже был не только с картошкой, но и с галушками.
Заказ хлебозавода был выполнен, но больше до конца войны связь с заводом не возобновлялась.
Работая токарем на мотозаводе, брат тоже достиг определённых успехов. Когда он перешёл в инструментальный цех, он возглавил бригаду молодых специалистов. Он тесно держал связь с Николаем Ивановичем, своим прежним учителем, и внедрял его методы работы в массовом производстве деталей различных инструментов и приспособлений. На отчётно-перевыборном собрании комсомольской организации он был избран членом заводского бюро. На него обратил внимание секретарь комсомольского бюро завода Константин Семёнович Коваленко. Когда в газете «Комсомольская правда» появилась статья о создании на одном из уральских военных заводов фронтовой бригады, Коваленко в конце рабочего дня пригласил брата к себе в кабинет комсомольского бюро, где они обговорили вопрос о создании на их заводе такой бригады.
- Желательно, чтобы ты возглавил эту бригаду, а ещё обдумай вариант, чтобы твоя бригада стала молодёжно-фронтовой комсомольской бригадой. Я должен тоже ещё согласовать некоторые вопросы. После их решения мы вернёмся к вопросу о создания бригады нового типа, — сказал секретарь бюро комсомола в заключение.
Свободное копирование
