Весна

Нам было по семнадцать лет. К Артемьевым мне удалось выбраться только ближе к весне. Нонна мне позвонила, что будет что-то готовить. Я всегда была готова чистить картошку и тереть ее на терке. Готовили, ели, выпивали и танцевали под патефон, все вместе. Однажды во время танцев Витька загнал меня за какой-то шкаф и хотел поцеловать, но из шкафа с грохотом посыпались полки. Леонид Константинович громко сказал:

«Виктор, ты потише обнимайся».

Он сказал это очень строго, я сгорала от стыда.

Янина Аттоновна, мать жены Лени, приняла меня во внучки и приказала всем нарядиться. Мы вместе справляли и католическую пасху, и православную. В каком порядке не помню. Что-то испекли и разрешили есть, а не спрятали по коробкам как раньше. В первый раз накрыли большой стол в столовой. Я заплакала. Бабушка спокойно сказала:

«Пойди умойся и накрась ресницы».

К выпускным экзаменам мы готовились вместе с Кирой Моторичевой. У них в квартире почему-то никого из родственников не было. Были белые ночи. Мы «валетом» занимали подоконник. То и дело с улицы нас приглашали на свидание. Один мужчина сказал:

«Вот что любовь делает».

Но Кира была любительницей правды и ответила:

«Не любовь, а экзамены».

Как я сдавала выпускные экзамены, я не помню. Но как Кире поднесли первую «четверку» хорошо помню, она сказала:

«Ну, хоть «серебро» я получу!»

За первой «четверкой» последовала вторая, и еще одна, и никакой медали Кира не получила.

На вручение аттестатов нам было приказано явиться в белых платьях. В белых платьях! Легко сказать. Кто-то из знакомых дал кусок белого шелка, но на нем было большое рыжее пятно, как на всех вещах, перенесших годы сырости. В те годы нельзя было внести в композицию пятно. Материала было мало, и мне сшили маленькое белое платье. Чтобы отличить его от ночной рубашки, сплели поясок из красных и синих ниток. Вместе с аттестатом об окончании школы я получила чудесную книгу Остроумовой-Лебедевой «Автобиографические записки» издательства «Искусство». Остроумова-Лебедева была художницей Ленинграда и много гравюр и офортов посвятила  городу. Удивительно, что эта книга была подписана к печати через месяц после окончания войны.

Выпускной вечер с танцами у нас был в Аничковом дворце, главном дворце пионеров. Мама дала мне свое платье и туфли. Но мы с мамой были разных расцветок, платье для меня было слишком яркое. Для нас открыли огромный зал, но света было очень мало, не все люстры были включены, и мы как приведения отражались в бесчисленных зеркалах. Было темно и холодно.

Нам предстояло еще одно праздничное мероприятие – поездка на речном трамвае на Правый берег Невы. В этом курортном месте многие из нас были в первый раз. Мы двигались к истоку Невы. Нева, широкая в пределах города, в районе Правого берега была еще шире. Нам дали завтраки из школы и еще из дома, но все равно было мало. Погода была пасмурная, иногда моросил мелкий дождик. Мы с Кирой взяли купальные костюмы. Я взяла мячи для лапты. Программу мы с Кирой перевыполнили. Кира, когда первый раз ударила по мячу, он так далеко улетел, то все поняли, что равной команды нам нет. Я радовалась, что Кира ожила. В воду полезло всего несколько человек. Кира плавала тоже как мальчишка «саженками». Погода постепенно наладилась, и домой мы возвращались, когда начало темнеть. Река затихла. На берегах зажглись огоньки.