Квартиру нашу отремонтировали, но многое было невозможно исправить. Вода стояла в подвалах и полуподвалах. Этаж под нами был полностью затоплен. Папа несколько раз связывался с семьей брата Лени, чтобы они приехали жить с нами. Их квартиру заняло Военное ведомство под общежитие. К зиме они приехали. Тетя Галя, ее мать, Янина Оттоновна и дочь восьми лет. Галя сразу устроилась на работу в Проектный институт – архивариусом. Она художественно штопала, поизносившееся белье было штопано-перештопано. Каждое утро она говорила:
«Вот упаду я по дороге в обморок, станут меня раздевать и удивятся: архивариус и такое белье!»
В Ленинграде нового белья было не достать. Поэтому при первой командировке в Прибалтику папа купил себе новое. Старое он завернул в газету, перевязал бечевкой и запихнул в мусорную корзину в свое номере. Из Риги он переехал в Вильнюс, и в гостинице ему вместе с ключом вручили знакомый ему сверток. И так по всей Прибалтике. В результате белье прибыло обратно в Ригу. Перед отъездом в Ленинград в шесть утра папа выкинул сверток в окно на главную площадь города.
С приездом родственников связи с миром стали устанавливаться. Галя старалась охватить всех белорусов живших в Ленинграде. Сережа Борисевич устроил ее на работу в свой институт, где был главным инженером. Она очень гордилась своей должностью.
Главным предметом обсуждения в институте был Санкович. Немолодой коренастый мужчина, он и в молодости не был красавцем. Во время блокады он женился на молодой девушке. Она была сиротой, ни тещи, ни тестя. У Санковичей родилась доченька, очень маленькая. Санкович для доченьки купил корову, не целиком, а с кем-то на паях. Как выражалась Галя:
«Купил два соска».
Корова жила с хозяином за городом, в хлеву, а Санкович ездил туда за молоком.
Свободное копирование
