Странник - 39

17 авг[уста]

 Ну, что же, полоса писем. Берем жизнь, "как она есть". Еще одно письмо, подписанное известным именем. Но мне такое письмо не могло быть адресовано. Беру его из газет:

 "Совершенно ошеломлен кончиной Феликса Эдмундовича. Впервые его видел в 9--10 годах и уже тогда сразу же он вызвал у меня незабываемое впечатление душевной чистоты и твердости. В 18--21 годах я узнал его довольно близко, несколько раз беседовал с ним на очень щекотливую тему, часто обременял различными хлопотами, благодаря его душевной чуткости и справедливости было сделано много хорошего. Он заставил меня и любить, и уважать его. И мне так понятно трагическое письмо Екат[ерины] Павловны (Пешковой), которая пишет мне о нем: "Нет больше прекрасного человека, бесконечно дорогого каждому, кто знал его".

 Это написал Горький Ганецкому о смерти Дзержинского. Что тут сказать? Возмущаться, негодовать? "Каждому, кто знал его" (Горького), давно ясно, что этот двусмысленный, мутный и грубый человек, очень хитрый и лживый, и не мог написать иного. "Каждый, кто знал его", отлично знает, что при случае он отречется от своих слов, если это выгодно. Так что удивляться не приходится. Грустно одно, что друг палачей, восхвалитель Лениных и Дзержинских, разбогатевший пролетарий и человек весьма темной репутации, грязнит собою русскую -- русскую, литературу. Грустно, что этот недостойный литератор в глазах Европы и прочих стран является каким-то претендентом на литературный русский трон. А между тем, надо сказать прямо: письмо о Дзержинском -- есть основание, чтобы поднять вопрос: да можно ли вообще считать такого человека "в ограде литературы"? Ведь и Менжинский литератор, если не ошибаюсь, даже беллетрист! А может быть, и сам покойник писал сантиментальные стишки?

 Нельзя никому запретить быть мерзавцем. Но в целях ясности следовало бы точнее разграничиться: писатели, скажем, составляют свой союз, спекулянты свой, чекисты -- тоже свой.

 Мне кажется, что как в 1921 г. провалилась кандидатура Горького в председатели Всероссийского Союза Писателей (11-ю голосами Московского правления, против 1-го), как провалилась недавно, по каким-то таинственным причинам, его Нобелевская премия, так наступает час и провала его права называться русским писателем, ибо это не шутки, русская литература есть русская литература, и в ней любителям палачей -- не место.