А не загнать ли нам козла в огород?

«А не загнать ли нам козла в огород?»

 В первый раз подобное предложение поступило в мой адрес где–то во втором классе.

 Давно привыкнув к обилию флоры и фауны в детдомовском хозяйстве, я совсем ему не удивилась. Единственное, что смутило - почему в огород? Там позволялось жить только кроликам и то - в клетках.

 От души похихикав над моей наивностью, девчонки, наконец, объяснили, что речь идёт об урожае, поспевшем у селян, и выражение переводится - «А не залезть ли нам в огороды?»

 Имея собственный огромный участок, воспитанники регулярно покушались на чужие.

 Нас привлекали не только ягоды и овощи, казавшиеся гораздо вкуснее; немаловажную роль здесь играло чувство риска.

 Даже такие тихони, как я, легко ввязывались в любые авантюры. Мероприятие предстояло, хоть и опасное, но очень увлекательное, поэтому я немедленно согласилась.

 Ещё ни один воспитанник не отказывался от возможности вкусно поесть. Почему я должна это делать?

 Из первой «ходки» я принесла горсть мятой смородины и полную голову репья, умудрившись нацеплять его, пока, ползком, преодолевала канаву.

 Не скажу, что процедура «с козлом» мне понравилась.

 Угрозы и ругательства, выскочившего на крыльцо хозяина, сильно испортили впечатление, однако, в дальнейшем, я всё равно продолжала лакомиться запретными плодами.

 Через пару лет, в моём багаже, помимо огородов, числились несколько «акций» за пределами села и в ближних полях.

 Лишь к пятому классу, меня стали обуревать сомнения и совесть, приведшие, в конце концов, на путь исправления.

 Дело было не только в поучениях взрослых. Поспособствовали этому кое-какие потери с моей стороны.

О том и речь.

 Особенным объектом вожделения у воспитанников всегда был колхозный сад, с яблонями, грушами и сливами.

 Ребята постарше, периодически, организовывали туда набеги, а малыши внимательно слушали их рассказы и перенимали ценный опыт.

 Это была целая наука, так как, с некоторых пор, сад охранял сторож. Легенды гласили о заряде соли в его ружье.

 Никому, конечно, не хотелось убеждаться в правдивости слухов, но сей факт детей, всё равно, не останавливал, как и неблизкий путь до фруктовой рощи.

 Меня расстояние тоже не пугало, и я, однажды, подслушав «в кулуарах» нужную тему, поспешила присоединиться к заговорщикам.

 Как всегда, подвела обувь. В сандалиях с обрезанными задниками, пришлось постоянно догонять остальных участников «банды». Можно было их скинуть, но, по колючей траве, шагать не хотелось.

 На подходе к цели, народ рассыпался, пригнулся к земле, а затем, бесшумно, стал сигать через ограду.

 Я, в своей эксклюзивной обувке, преодолела забор последней.

 Плохо! Потому что расчёт был на неожиданность и скорость.

 Налетели – улетели. А там ищи ветра в поле!

 Почувствовав себя на чужой территории, я быстренько огляделась.

 Повсюду сновала ребятня и слышался треск веток.

 Если к саду мы шли вместе, то теперь каждый был сам за себя.

 С космической скоростью, мальчишки постарше забрались на деревья, а малыши искали под ногами, пусть и гнилые, но всё равно желанные лакомства.

 В первое мгновение, я растерялась и не знала, как поступить: наедаться или запасать впрок?

 Опытные люди советовали есть, так как, в случае поимки, найденные улики грозили репрессиями. А без них вину ещё нужно доказать!

 Я попробовала жевать, но попадалась одна кислятина.

 Вот невезуха! Лучше наберу груш - потом дозреют.

 Смотреть по сторонам было некогда, поэтому я, лихорадочно, пихала в карманы фрукты и прислушивалась к молчаливому грабежу, чтобы не упустить момент отхода.

 Готова поклясться, что, почти сразу, как мы вошли в сад, раздался крик «Атас!» и народ, теперь уже совсем не таясь, ломанулся обратно.

 Я, разумеется, тоже.

 Сейчас, главное было - не отстать и не потеряться.

 Путь назад оказался страшнее.

 Воображение мгновенно нарисовало мужика, целящегося в спину, и я, с визгом, взлетела на ограду.

 В эту секунду сандалии решили покинуть меня и остаться в трофеях у сторожа.

Вот такой своеобразный бартер получился.

 Свалившись с забора, вниз головой, и прочертив на животе две бесконечно длинные параллельные линии, я также рассталась с добычей - хранилище из карманов вышло никудышное.

 Ни возвращаться за обувью, ни подбирать груши - желания не возникло! Я даже ни разу не оглянулась, пока удирала!

 В детский дом я вернулась босиком.

 На вечерней линейке, первым делом, обсуждался вопрос о ЧП.

 По нашим безмятежным лицам невозможно было определить, кто же в нём участвовал, но опытную администрацию не проведешь!

 Зачинщиков вычислили быстро.

 Моя безупречная репутация тихони спасла меня, как делала много раз. Единственное, чего я не сумела объяснить воспитателям - это ссадины на животе и потерю сандалий.

 Полина Петровна выслушала моё нескладное враньё, вздохнула и отправилась искать подходящую обувь.

 «Ну, его, этого козла! – решила я тогда. - От него одни убытки!»