(Еще до организации колхоза в 25 верстах от Ляхова в Тимошинском сельсовете была организована коммуна «Север» и существовала она 6 лет, а потом ликвидировалась. Организатор ее, учитель Митин Александр Федорович, принял на себя труд организовать коммуну и у нас в Ляхове. Прибыв в наш колхоз «Звягинец», своей речью стал доказывать, что неизбежно нужно вступить в коммуну, убеждая, что колхозы явление временное — это только первый шаг в коммуну. И начал записывать желающих. Из колхоза «Звягинец» записалось 12 человек, из колхоза «Маяк» — 7 человек. Записавшиеся должны в течение трех дней подать заявление. Подал заявление и я.
По обсуждении характеристики каждого — все были зачислены в будущую коммуну «Якорь», а мое заявление оставили без последствий. Кто-то из колхозников напомнил организатору о моем заявлении. Организатор сильно ударил линейкой по столу и неистово вскрикнул: «Нужно знать, чем он дышит!» Меня очень поразило и обидело такой грубостью со стороны образованного педагога. Убила меня безвыходность положения, и в то же время, кончив пчеловодный сезон, в колхозе на второй сезон будущего года райисполком не разрешает расходовать колхозные средства наемному лицу.
Не прошло и недели, не успели приступить к организации коммуны, последовало распоряжение через газету в статье «Головокружение от успехов», и организация будущей коммуны «Якорь» не осуществилась. Так по-прежнему и остался колхоз «Звягинец».
Куда же мне деваться с семьей 8 человек. Написал своему другу Михаилу Александровичу Зайкову, члену Красноборской коммуны «Коммуна на Перевале», которая существует уже второй год. В ней 19 хозяйств и все мои знакомые, бывшие мои прихожане. Организатором ее был — дер Якушкино — Ширяев Михаил Александрович и — деревня Бережная — Юрьев Федор Дмитриевич, инвалид — герой Русско-Японской войны, потопивший миноносец «Стерегущий», открывший кингстоны на дне миноносца.
Михаил А. Зайков да и все знакомые мне коммунары обещали ходатайствовать о принятии меня в коммуну. Для организации коммуны конфисковали двухэтажный дом священника Николая Попова, перевезли на территорию, занимаемую ныне Красноборским аэродромом.
Поехали с женой в коммуну «На Перевале» посмотреть бытовые условия коммунаров и хозяйственный порядок. День был теплый, солнечный. Подходя к дому коммунаров, увидели вопиющую бесхозяйственность. Конюшня и скотний двор на расстоянии 8 — 10 метров от дома. У дворов два года не убирали навоз, мух рой — нельзя рот открыть. Михаил Александрович повел нас в дом на верхний этаж. По средине коридор, по ту и другую стороны — комнаты, отделенные одна от другой тесовыми досками. Почти у каждого в люльке качается ребенок. От сушки детских постелей запах — глаза слезит. Тараканов очень много. Захолонуло у нас на сердце.
Вышли коммунары делать во дворе уборку. Валяются изъезженные сани, разбитые телеги, негодные колеса, распрямившиеся дуги. Коммунары переругиваются. Федор Дмитриевич Юрьев говорит: «Нам, ребята, с таким порядком ни дна, ни покрышки не видать».
Зашли на кухню. Повариха готовит обед. Накрошила картошки, нарезала селедок, луку и вложила в 3-х-ведерный котел, закрыла крышкой для защиты от мух, а мухи густым роем кружатся над котлом. Не знаем, чем еще пополнен коммунальный стол — мы не дождались обеда. Поехали на дневном пароходе домой с унылым настроением и упадком духа. Куда приклонить голову с семьей в 8 человек?
Свободное копирование
