Окно на первом этаже и пыльный кактус,
и трепетанье лёгких штор, шум за углами.
Ну да, конечно, я болтун, пропойца – каюсь,
но отчего же бог меня снабдил крылами.
Ты моешь пол на склоне дня, хозяйка дома,
хозяйка сердца моего и вдохновенья.
И смотришь ты совсем не так, и по-другому
влетают в комнату весь день звонки и тени.
Громкий стук и последовавший за ним звонок резко оборвали идиллию нарождающейся совместной жизни и счастливых семейных переживаний.
В подъезде - никого. Лишь хлопнувшая входная дверьподтверждала - несколько секунд назад здесь кто-то был. И стремительно ушёл.
И этот кто-то оставил мне тайное послание!
На пороге лежал маленький узелок.
Не поднимая его, я выбежала следом за неизвестным. На лавочке у подъезда несли вахту возрастные соседки, одну из которых мы с сестрёнкой называли между собой «мосолокидалкой»: с балкона своей квартиры на 5-м этаже она бросала бездомным собакам остатки еды, в том числе и кости - женщина была добрая.
Мосолокидалка заголосила:
– Через палисадник побежала! Все цветы вытопчет, зараза!..
В палисаднике соседка Ольга Бусс посадила жёлтые розы. Ольга была закадычной подругой моей матери - они перестукивались через стенку (мы жили в разных подъездах на первом этаже), вместе пили кофе по выходным дням и следили за Ольгиным мужем, подсматривая через щель между шторами в нашей кухне. У Ольги с Валерой было трое сыновей - у них рождались только мальчишки, но Валерка очень хотел дочку. И тут, как во всякой приличной мелодраме, у Ольги пропали новые золотые сережки - и она была уверена, что муж подарил их своей любовнице, которая уже - будто бы - ходила беременной (дочкой!), и - по нашим предположениям, базирующимся на слежке через зашторенное кухонное окно - жила в соседнем доме.
Итогом стали жёлтые розы под нашими общими окнами – символ измены и печали…
Более четверти века прошло, как переехала Ольга с семьёй из своей квартиры в частный дом: они с Валерой по-прежнему вместе, нянчат внуков, и все эти придуманные измены – просто игры. Да и мама моя поменяла квартиру. Но розы растут, напоминая о бушевавших тут некогда страстях:
Но тянет тени и зовет любовный промысел,
и ревность бьет в колокола, рождая молнии.
……………………………………………………………………………………………………...
Зараза, о которой доложила мосолокидалка – стройная черноволосая женщина – прячась под окнами в тени кустов роз и шиповника, проскользнула к первому подъезду и там, уже вылетев из маленького дворика, смешалась с прохожими.
Я вернулась в подъезд и подняла узелок. Внутри была земля. На коврике у входной двери я обнаружила также моток черной нити с узлами и иглой.
Ничего не понимая, ничего - впрочем - не испугавшись, я показала находки Борису. – Это Руфина, - только и сказал он.
Я выбросила тайные послания - но не смогла не поделиться волнующими событиями со своей подругой Ириной Стрельбицкой и написала ей в Киев подробное и красочное письмо.
Ира отнеслась к происшествию серьёзно. «Это подклад, – писала она мне, – иголки и булавки обматывают нитками, наговаривая на них. Землю берут с кладбища и подсыпают для скорой смерти того, кого хотят извести».
В старших классах на уроках, вызывающих у меня откровенную скуку, я прочитала немало интересных книг, пряча их под крышкой парты. Одна из них – «Золотая ветвь» Джеймса Джорджа Фрэзера.
Думая о Руфине, я представляла, как она берёт волосы Бориса и изготавливает куклу. В течение семи ночей она медленно сжигает куклу над лампой со словами магического заклинания из исследования британского учёного:
О, я не воск, не воск растапливаю тут,
А сжигаю печень, сердце и селезенку такого-то.
После седьмого раза куклу окончательно растапливают - и жертва «умирает»…
Не дождавшись результата, Руфина вновь напомнила о себе. На этот раз всё было проще, до обидного обыденно – письмо, подброшенное под дверь.
Замедленная раскадровка августа –
воспоминание, напоминание,
письмо туманное без подписи, без адреса,
без обращения и знаков препинания.
Окно распахнутое, горн и горло города,
бензинный запах сладковатый, обязательный.
…Письмо, написанное зло, коряво, коротко,
но вместе с тем влюблённо и признательно.
Проигнорировать подобного рода послание, как предыдущий подклад, Борис не смог - и пригласил меня в ювелирный магазин «Изумруд».