Гармония и иерархия - 8

И вот опять эшелон, теперь путь на север. Солнечный Баку, прощай! Прощай, хороший город, воспоминания о тебе, чем больше будет проходить времени, тем более и более будут окрашиваться мягкими тонами сентиментального юношеского романтизма.

В отличие от прошлогоднего переезда из Москвы, а прошло всего-то месяцев восемь, к Ленинграду наш эшелон летел как на крыльях: железная дорога работала бесперебойно, вторые пути были восстановлены и, самое главное, фронт далеко отодвинулся на запад. Единственная заминка произошла после станции Бологое. Поезд встал, и нам приказано было рассредоточиться, то есть покинуть вагоны и укрыться в невысоком леске по обе стороны от железнодорожного полотна. Стали говорить, что немцы бомбят или разбомбили путь; он здесь был еще одноколейным, поэтому и встали. (Замечу, что Псков еще был у немцев, его освободили в конце июля.) Часа через два с лишним эшелон тронулся, но в Ленинград мы почему-то прибыли не прямиком, а через Мгу.

И вот - площадь Восстания. С любопытством мы смотрим на город, от которого теперь неотделима блокада. Я ожидал, что разрушений будет больше. Только присмотревшись, начинаешь понимать, что многие дома - это одни фасады и стены, иногда даже без крыш. Таких домов заметно больше неподалеку от вокзала на Лиговке и Староневском. После очень оживленного Баку пронзительно чувствуется ленинградское малолюдье. Отсутствуют заборы, есть только классически безупречные чугунные и каменные ограды: с удивлением вдруг осознаешь, что не только заборов, вообще ничего деревянного не улицах нет, даже ни одного табачного или какого-нибудь другого киоска. И тут до меня доходит: ведь если во время блокады согревались, сжигая книги и мебель, о каких заборах может идти речь! На Невском, на правой его стороне, если идти к Адмиралтейству, несколько раз встречаются надписи на уровне человеческого роста, нанесенные через трафарет на стенах домов: "Граждане! При артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна".

На Адмиралтействе следы от осколков, то ли от снарядов, то ли от авиабомб, видны и прямые попадания. У основания купола, под шпилем, среди венчающих ионическую колоннаду аллегорий стихий, времен года, ветров, богов и богинь, не хватает двух фигур; сам шпиль не золотой, а серый, сначала я подумал, что его закрасили, но оказалось, что с осени 1941 года на него надели громадный маскировочный чехол из мешковины. Но Адмиралтейство по-прежнему восхитительно! Теперь к этому восхищению добавляется чувство собственника: теперь оно мое, четыре года, целую вечность, я буду в нем жить!