Впечатления и размышления - 12

В ходе общих перемен того года училище было переименовано в Интендантское училище ВМФ. Название стало более солидным, но... "нам какое дело!". Мы были снобами и серебряный цвет считали второсортным. Не из-за этого, конечно, но отношение к нам было чуть-чуть не таким, как к остальным: наш подготовительный курс был временным подразделением. Было и еще одно обстоятельство. В самом начале, на второй или на третий день после нашего прибытия, не познакомившись толком с нами и, видимо, не очень представляя наши настроения, начальник училища капитан 2-го ранга Кацадзе, проверяя, как мы разместились, в очень резкой форме сделал замечание нашему спецу-дневальному. Само по себе это не имело бы никаких последствий, к строгости мы привыкли и на нее, как это требовал устав, не жаловались, тем более, на то и начальство, чтобы находить недостатки. Но... начальник училища выкрикнул слова, которые, вылетев как воробей, до сих пор (!) у каждого из наших ребят вызывают неудержимый смех:

- Ишь, стоит, понимаэшь, во всем суконном, и нэ цэнит!

Во фразе всё для нас казалось оскорбительным. Чего нам ценить? Интендантство? Мы же будем командирами кораблей, штурманами, артиллеристами, в крайнем случае корабельными инженерами! Или то, что у нас фланелевые и брюки из сукна? Так мы их третий год носим, какая тут привилегия? И что ценить? Что мы в тылу, что ли? Так мы давно на корабли просимся, а нас не пускают! Короче, "во всем суконном, понимаэшь" стало крылатым выражением. Начальника училища поначалу просто боялись, потом, когда узнали ближе, стали относиться лучше, но забыть случившееся не смогли и потешались все время. Стоило кому-нибудь негромко сказать: "Стоишь, понимаэшь, во всем суконном!" И шеренга, идущая в караул, наряд или увольнение, подала от смеха. И ничего нельзя было поделать! Правда, ближе к концу, к нашему отъезду, крылатое выражение и его автор отделились друг от друга и стали жить самостоятельно.