Память сердца. 1937 - 1941. 3

Хорошо помню, как началась война. В этот день я не попала в детсад. Улицу нельзя было перейти, т.к. сплошным потоком шла военная техника: танки, пушки, грузовики с запыленными солдатами. Толпы народа стояли вдоль дороги, стояли молча. Теперь я думаю, что это были наши отступающие войска. Нам в детском саду выдали противогазы и научили их одевать.  Но, воспользоваться ими мы не успели. Через несколько дней нас эвакуировали. Мой папа служил в летном училище,  их часть перевели в тыл, в г.Уральск, в Казахстан. Немцы уже были в Киеве, поезда не ходили и нас, семьи военнослужащих, вывозили грузовиками, которые не были оборудованы ни скамейками, ни навесами. Военнослужащие уходили пешком. Добирались мы до Уральска со многими пересадками и на разном транспорте 4 месяца. Мама была беременна, мне шел шестой год.

       Яркое воспоминание - сборы в дорогу. Разрешалось взять 2 места, мама укладывала чемодан, и еще брали с собой швейную машинку, завернутую в ковер со стены. Все остальное добро оставляли, ключи поручили соседям. Они решили остаться. Хозяин был без ноги, семья многодетная, и выбраться из города было уже  сложно. Что с ними в дальнейшем произошло, догадаться не трудно - семья  была еврейская. А мама поручила им поливать цветы и присматривать за домом. Какая  наивность!! Помню, как я, со слезами, умоляла маму положить в чемодан мою новую куклу. Мама что-то мне объясняла, но я горько рыдала и засовывала в очередной раз ее в чемодан. Мама не вынесла моих страданий,  куклу взяли с условием, что нести ее я буду сама в рюкзачке за плечами. О судьбе этой куклы я расскажу позже.

       Хорошо запомнилось - клубника на пыльном чемодане. Машины остановились в каком -  то селе, и сельские женщины принесли нам воду. Было жарко и пыльно, очень хотелось пить. Какая - то старушка высыпала на наш чемодан клубнику, а мама не разрешила мне ее есть, пока   не  помоет. И вот теперь, всю жизнь, при  виде первой клубники, я вспоминаю начало войны, пыльный чемодан,  на нем горсточка ярких и душистых ягод, которые положила сердобольная крестьянка измученному дорогой ребенку. А что ждало ее впереди? Что ждало нас?