На высотах Кавказа, возле самой Персии, растет один цветок, происхождение которого никому не известно, кроме меня, а я вам расскажу его.
Однажды в Персии было очень много блох. Камбиз не мог спать, да и только; много переказнил он людей, призванных в совет о предохранении сына солнца от дочерей блох, -- ничто не помогало. Он рассердился и пошел разорять Египет. Счастие ему улыбалось. Однажды он, довольный, наевшись крокодиловых яиц всмятку, курил пахитос в Мемфисском храме; вдруг его укусила блоха.
-- Как, -- вскричал уязвленный Камбиз, -- и здесь та же непокорность! Нет, этого не потерплю, клянусь Ормуздом и Зендавестой!
Он тут же отдал приказ сломать до основания храм, потом весь Мемфис; но, справедливо полагая, что этого будет недостаточно, он велел кстати предать огню и мечу весь Египет по ту и по другую сторону Нила, даже, если найдется третья сторона, и ее разорить. Но перед ним предстал мудрый жрец, его все уважали; он до того был умен, что сорок лет молчал. Старец бросился к ногам Камбиза и сказал: "Сын солнца, гармония мира, представитель Ормузда, брат быка Аписа и близкий родственник фараоновой мыши, нареченный супруг Ибиса ьetc., etc.". Коротко сказать, он ему открыл тайну, плод всей его жизни -- растение, уничтожающее блох и всех их приятелей, и тут же поднес ему фунт порошка. Камбиз сомневался и велел при себе сделать опыт над тремя любимцами: собакой и двумя сатрапами. Сатрапы накрали поскорее у собаки блох, чтоб оправдать доверие Ормуздова представителя, и -- о восторг! -- опыт удался. Камбиз, пораженный, велел старика сковать и отослать в Персию, чтоб он посеял Pyrethrum. Тогда в "Персидских ведомостях" были помещены прекрасные стихи, воспевавшие Ормуздову попечительность Камбиза.
Вся Персия плакала от умиления и, освободившись от блох, никогда не хотела никакого другого освобождения. Ей казалось этого довольно.
Вот как успокоительно действие порошка!
Недавно второй Камбиз -- из Ревеля, К. И. Зонненберг, нашел потерянное сокровище.
Лет десять он усиливался взойти на утесы Кавказа, несколько раз срывался, падал с высоты 2800 футов, тонул, замерзал, таял от жара -- но любовь к ближнему и высокая мысль эманципации все превозмогли, он набрал Pyrethrum -- и, когда он сорвал первый цветок, тень молчаливого старца явилась на небе и благословила его.
Спешите к кондитеру Перу, там есть еще несколько картузов этой травы, посыпьте ее везде и скажите: "Теперь я свободен, и отныне да побледнеют враги мои!"
NB. Некоторые предосторожности необходимы при употреблении порошка. Один наш знакомый насыпал его по стенам и окнам и запер комнату; на другой день, представьте его удивление: он не мог найти No "Москвитянина", оставленный им по небрежности в той комнате.
Дня через три эта реклама явилась, кажется в "Инвалиде", потом была перепечатана в "Пчеле". Она привлекла к Перу множество покупателей. При порошке показывался и сам Карл Иванович, с золотистой накладкой на голове, обрызганный духами à la violette {фиалка (франц.).}, теми самыми, которые Иван Алексеевич, желая огорчить его и поколебать его самодовольный вид, находил пахнувшими чем-то тяжелым, чем тела бальзамируют.
В кондитерской Пера Карл Иванович, приятно рисуясь и улыбаясь посетителям, сам отвешивал фунтами персидский порошок, и в короткое время распродал на значительную сумму весь находившийся у него большой запас "эмансипирующего растения".
Свободное копирование
