Поездки по северу России в 1885-1886 годах - 48

   Резкий ветер дует во весь второй день пребывания Их Высочеств в Нижнем; 23 августа было одним из самых дождливых, холодных, неприветливых. Насколько упало дождя на ярмарку за этот день, можно было убедиться на следующий, 24 августа, когда коляска Их Высочеств, запряженная четвериком, с одним из характернейших, типичнейших кучеров на козлах, двигалась по немощеным, удаленным частям ярмарки, по Самокату, близ народных трактиров, ночлежных домов, столовых и чайных; коляска словно ныряла по глубоким рытвинам, полным слякоти, и мастерски управляемая четверка, вся собранная, вся взятая в руки, несомненно свидетельствовала о том, что будут даны кучеру серебряные часы, непременно будут даны.
   Осмотр ярмарки был главным делом этих двух дней; 23 августа, кроме того, судя по количеству и характеру целого ряда учреждений, посещенных Их Высочествами, было посвящено педагогии и благотворительности.
   Осмотр Нижегородской ярмарки -- это легко сказать. Волей-неволей приходится придерживаться только крупных черт, только общих набросков; 25 августа закроется ярмарка, спустится флаг, сведутся концы с концами, и тогда получатся определенные цифры. Цифры эти уже намечены довольно четко: какой бы ни был исход ярмарки, но она все-таки центральное, русско-европейско-азиатское всероссийское торжище; от него протоптаны исторические тропочки до Тибета и Амура с одной стороны, до Америки на запад с другой. Что бы ни сказали будущие цифры, сколько бы векселей ни было протестовано, но верно то, что существуют уже рынки ситцевого, льняного, фаянсового, чайного товара, отвоеванные нашим купечеством; есть предметы производств, не исключая кустарного, к которому привешиваются иностранные пломбы иностранцами и продаются нам же за произведения чужой земли. Как ни мелка стала Волга, как бы ни становились могучи пески в ней, но наша народная торговля и производительная сила еще могущественнее, еще упорнее. Не такие дурные годы переживали мы, и не из Нижнего ли пошли и Минин, и Пожарский?
   В два дня посещения ярмарки Их Высочества объехали и обошли всех крупнейших представителей производств и торговли. Начали с одной из старейших, почтеннейших фирм, или, лучше сказать, с трех самостоятельных крупных фирм, трех братьев Морозовых, преемников известного Саввы Морозова, основавшего мануфактурное производство в 1797 году; этот Савва Морозов был когда-то помощником ткача, с жалованием по 5 рублей в год; начал он с того, что поставил семь станков; теперь их многие тысячи, и десятки тысяч людей живут ими, и глубоко в Азию шествует наш мануфактурный товар и одолевает английский.

   Потомкам Саввы Морозова принадлежат в настоящее время три громадных производства: 1) "Никольская мануфактура Саввы Морозова Сын", Владимирской губернии, Покровского уезда, работает и отделывает в год свыше 1 миллиона кусков товара, дает работу 18 125 рабочим и на жалованье им расходует 2 035 000 рублей; 35 паровых котлов в 1078 лошадиных сил двигают механизмы; веретен около 128 000; самоткацких станков свыше 1950; в вечном владении товарищества 35 555 десятин земли, из них 20 000 строевого и дровяного леса, кроме того имеется 1088 десятин торфяных залежей; при фабриках две больницы на 210 кроватей, два училища с 600 учениками, имеются ремесленные курсы, детский приют с колыбельной и богадельня; от Ореховской станции Московско-Нижегородской железной дороги на фабрику проведена своя ветвь; на фабрике 2 артезианских колодца, дающие воды в день свыше 465 000 ведер. 2) "Компания Богородско-Глуховской мануфактуры" в Москве; фабрика при сельце Глухове имеет около 83 000 веретен и 1700 механических станков; рабочих около 10 000 человек; паровые двигатели в 700 лошадиных сил; больница на 300 человек, училище с 800 учащимися, приют, убежище для сирот; годовой сбыт около 10 миллионов рублей. 3) "Товарищество мануфактур Викула Морозова с сыновьями" в местечке Никольском: 40 000 веретен, 1260 механических станков, работает около 5000 человек; годовой оборот около 6 миллионов рублей, больница на 60 кроватей, школа -- на 250 человек. Из приведенного беглого перечня видно, что одни потомки Саввы Морозова дают заработок свыше чем 35 000 рабочих. Все эти неоглядные полосы ситца, зефира, тика, демикотона, миткалей, бархатов, рипсов, пике, со всеми их бесконечными подразделениями, способные опоясать землю, тянутся от названных мануфактур далеко в Сибирь, Персию, Бухару, Хиву, Китай, Мерв, не забывая ни России, ни Царства Польского, ни Финляндии. Роскошь и достоинство отделки безупречны, рисунки и колера то и дело совершенствуются.
   Не менее внушительны производительные силы других мануфактуристов. Крупнее прочих является начавшее свое дело в 1859 году "Товарищество Тверской мануфактуры"; оно имеет около 74 000 прядильных веретен и 2185 ткацких станков, рабочих 6000 человек, школу на 1200 человек, больницу на 100 коек, колыбельню, приют, родильный приют, богадельню; продажа товаров достигает суммы 6 000 000 рублей. Из числа других видных деятелей этой отрасли нашей производительности в деле ситцев, бархатов, шелков, льняного товара посещены были: Третьяков и Коншин, Носовы, Лабзин, Осипов, Сапожников, два Барановых и др. Бесконечными вереницами раскатывались пред Их Высочествами куски замечательнейших материй всех видов, цветов, размеров, достоинств, начиная от 8-копеечных ситцев до златотканых парчей и материй на бухарские халаты в 35 рублей аршин. И все это вытаскивалось из необозримых груд, в которых и разобраться-то трудно. Хотя некоторые специализированные работы и существуют (есть, например, обширные мануфактуры, работающие только красные миткали), но, в общем, многие производства идут рука об руку, и, право, трудно сказать, кто и в чем отстает один от другого.

 

 

   Во главе нашей чайной торговли стоит дом А. Губкина; наследник его Кузнецов. Ящики и цибики громоздятся стенами, выползают во внутренние дворы, имеют свои неиссякаемые источники подле Сибирской пристани, где в характерных, рогожевых павильончиках обретаются приказчики, пробуются и раскупаются различные чаи. Стальной совок пробуравливает цибик, щепоть чая кладется в особый небольшой чайничек, держится в кипятке ровно пять минут -- и стоимость цибика определена. Нижегородские склады находятся в прямой, непосредственной связи с русскими торговыми домами Токмакова, Молоткова, Пяткова, Молчанова, Родионова и КR, крепко сидящими в самом Китае и не боящимися какой-либо конкуренции. Все чайное дело, несмотря на разнообразие сортов чая, делится на два главных, так сказать, органических отдела: байховые чаи, рассыпные, те, что распиваются нами, и кирпичные, плиточные чаи, дешевые, потребляемые инородцами и идущие в простой народ, что ни год, то больше. На два отдела делится оно и по характеру ввоза: чай, идущий сухим путем, чрез Кяхту, и привозимый морем через западную границу; тут, по вопросу о доставке, черным призраком поднимается, по словам торговых людей, необходимость пересмотра и установления большей соразмерности в пошлинах того и другого пути. Министерству финансов эта нужда известна, и оно, конечно, подумает о ней. Настоятельность пересмотра изображается в цифрах: в 1865 году наш отпуск мануфактурных товаров в Китай по оптовой меновой в Кяхте торговле достигал почтенной суммы: 4 775 000 рублей; в 1884 году он понизился до 1 552 000 рублей. Горячее пожелание купечества состоит в том, чтобы сделана была разница в пошлинах за чай, покупаемый нами у китайцев на деньги и вымениваемый от них на наши товары. Не сделать этого значит понизить все наше мануфактурное производство, находящееся в теснейшей связи с чайным делом. Их Высочества посетили, кроме Губкина, еще чайный торговый дом Боткина, испробовали чаи и определили их достоинства по аромату, и при обоих посещениях выслушивали как объяснения, так и выражения пожеланий и нужд. На нынешнюю ярмарку привезено Кяхтинского и Ханькауского чаю 65 000 ящиков от 123 до 160 рублей, кирпичного мелкого 30 000 ящиков от 77 до 80 рублей и кирпичного зеленого 23 000 ящиков, от 65 до 67 рублей. Около 100 000 ящиков пришло чрез Сибирь, остальные из Одессы и Лондона.