Особый район Китая - 268

30 апреля

По-моему, после июньского конфликта 1943 года Мао Цзэ-дун впервые вдруг осознал, что в военном отношении КПК не может тягаться с Гоминьданом. Не прекращая античанкайшистской пропаганды, председатель ЦК КПК дал согласие на переговоры.

Вот цели Мао Цзэ-дуна:

— успокоить общественное мнение, недовольное состоянием раскола между Компартией и Гоминьданом;

— оправдать антигоминьдановскую политику в глазах Москвы; мол, мы всегда за переговоры — это Чан Кай-ши нас провоцировал;

— выдвижением «сверхрадикальных» требований постараться выставить Чан Кай-ши в невыгодном свете;

— переговоры свяжут Чан Кай-ши и явятся определенной гарантией от нападения его войск на Особый район.

Таким образом, можно, не отказываясь от антигоминьдановского курса, углублять раскол и, пользуясь состоянием войны с Японией, навязывать Чан Кай-ши свою волю.

Кроме всего прочего, Мао просто трус. Обостряет отношения и боится конфликта! Таков этот человек! Сейчас он даже готов уступить по кое-каким пунктам «ради смягчения раскола». Но это отнюдь не политическое благоразумие. Трусость!

Назначение пятидесятидвухлетнего Линь Бо-цюя для переговоров не случайно. Он не только глава правительства Особого района. Он старейший коммунист. Образованный, воспитанный, деликатный человек.

Линь Бо-цюй на переговорах с Гоминьданом — это свидетельство якобы добрых намерений Мао Цзэ-дуна. Это рассчитано также на мировую печать, Москву и своих товарищей по партии.