9 января
Ван Мин не знает о телеграмме Димитрова. Поставить его в известность нет возможности. Мао Цзэ-дун в новых условиях пытается использовать давление на Ван Мина, чтобы таким образом не только до конца дискредитировать своего политического недруга, но и в какой-то мере доказать необоснованность телеграммы Димитрова...
Ван Мин не выдерживает и признает свою политическую линию ошибочной. Мао Цзэ-дун, сохраняя изоляцию Ван Мина, стал маневрировать, добиваясь признаний в духе, необходимом для ответа на телеграмму Димитрова. Действительно, если сам Ван Мин посчитает свою политику ошибочной, какие могут быть сомнения в правильности действий руководства КПК?
Шестого января Мао Цзэ-дун имел обстоятельную беседу с Ван Мином. В этой беседе, судя по отзывам самого Мао, он занял весьма мягкую позицию, резко отличавшуюся от прежней непримиримой... Больше того, Мао дал понять, что возможны примирение и дальнейшая совместная работа в случае исправления, признания и т. п.
Это подействовало. Ван Мин, не ведая о телеграмме Димитрова и считая изменение в поведении председателя ЦК КПК желанием покончить с конфликтом, утвердился в своем мнении. И сдает свои позиции. Ван Мин принимает политические курбеты Мао за искренность, изменение отношения — за чистую монету. Мао стремительно продвигается к цели...
Послать телеграмму по нашей радиостанции — недурной ход Мао. Кроме всего прочего, это будет свидетельствовать о том, что председатель ЦК КПК и советская группа «живут душа в душу», что нет и не было нападок на Советский Союз, «догматиков», выучившихся в Советском Союзе, и всех, симпатизирующих моей Родине.
Телеграмма председателя ЦК КПК преследовала и другую цель — любой ценой сохранить в руководстве КПК Кан Шэна, окончательно разоблачившего себя как врага партии и народа. Мао Цзэ-дун решил пойти на сделку: он сохранит в руководстве Кан Шэна — это, так сказать, для себя, но одновременно оставит в покое Ван Мина — это в качестве доказательства преданного отношения к СССР и ВКП(б). Ван Мином председатель ЦК КПК срочно хочет прикрыть все свои действия, ставшие известными вдруг за пределами не только Особого района, но и Китая.
Действует Мао не столь искусно, как решительно и нагло.
Слов нет, Мао Цзэ-дун догадался теперь, как поняты в Москве чжэнфын и борьба с Ван Мином и какую роль сыграл в этом я.
* * *
«...Наша древняя культура — тысячи томов, — пел за обедом Сяо Ли. — Около десяти веков до нашей эры у нас появилась «Книга песен» — сложнейшая и тончайшая поэзия! Западу нужно учиться у Востока!..»
Я стал расспрашивать Сяо Ли о древней китайской литературе. Ну и гусь! Зазубрил какие-то цитаты о литературе, а сам ни черта не читал.
Свободное копирование
