Литературная среда - 107

20.11.04 Вчера на ТА был дан «бой» Нине Фёдоровне. Начала «баталии» положила Наташа Ч. (она пришла, как объяснила, только чтобы  встретиться с Бурматовым).

Ольга Геннадьевна начала вечер с приглашения поделиться впечатлениями от нашего юбилея. Все (я в т.ч.) отозвались очень благостно. Наташа тоже начала было «за здравие», но быстро вышла из этого тона и давай чихвостить «публику», которая пришла в «ТА» позже всех и удовлетворяет свои амбиции в духе соцарта – вручение похвальных грамот, стихи оцениваются не за поэтические достоинства, а за, например, выбор темы. Что почему-то Галина Васильевна. Н-ская была поощрена грамотой, а Галина Ивановна К-ская (чей поэтический дар даже и сравнивать нельзя с Н-ским), была обойдена. И вообще – что это за мера поощрения поэта – грамота от культурного фонда?

Нина Фёдоровна решила ее урезонить, высказав свое неприятие Наташиной лексикой в стихах (слово «трахать»). Вот тут-то Наташа и высказала, что она думает о НФ, в частности, и ее книге («форменный китч, ни вкуса художественного, ни понимания, ни скромности…»). Нина Анатольевна Стусь, было, вмешалась – «так нельзя, мы тут все равные, мы не для того тут собираемся». Наташа в запальчивости – «ТА меня привлекал первые два года – и публика, и содержание. А сейчас его состав и уровень встреч совершенно для меня непереносим, и не только для меня».

Ольга сначала пыталась погасить накаляющуюся обстановку, но реплики НФ насчет недостатков организации юбилея: «Пришли на все готовое, я сама договаривалась о зале. Организация юбилея никуда не годилась», похоже было последней каплей. И Ольгу прорвало: оказывается, НФ ходила к директору «Пушкинки» с жалобой на нашего Председателя, что та «неправильно» ведет встречи, обрывает «уважаемых» людей, плохо организует «мероприятия». Маразм! Даже было в лицо ОГ высказано: «Вы за это деньги получаете». Та сперва с улыбкой все это воспринимала, а потом: «Да что же это такое, какое имеете право меня в чем-то упрекать! Не нравится – не ходите.  Зарплату я получаю за работу, а эта деятельность – это для души, мне нравится встречаться с вами всеми, с писателями, нашими гостями».  Уже и Наташа ушла с Бурматовым, а страсти разгулялись…

Короче, закончилось тем, что Ольга предложила Нине Фёдоровне покинуть «ТА». Стусь все хотела спустить на тормоза, но ОГ уже не хотела упустить такую возможность – избавиться от Нины Фёдоровны: стукачество, некомпетентность, самоуверенность, «ячество», явное желание стать во главе «ТА».

(Тут я не поняла: то ли НФ со своим соцсознанием не понимает, что Ольгой не тщеславие двигает, как самое НФ в издании сборника, а духовная потребность. Почему она уже 5 лет каждую пятницу после работы идет в наш зал, куда мы то приходим, то нет; приглашает писателей, договаривается, готовится – роется в литературе, читает новых, может, и неинтересных поэтов, ищет слова, чтобы не обидеть слабых авторов. Настоящее подвижничество, при чем тут – «деньги платят»).

Во мне бурлил адреналин, но я держала себя и молчала, только веером обмахивалась. Видела – Ольга держит удар, думала, если ослабнет – там расплачется или повысит голос, тогда вмешаюсь и поддержу, как не раз это делала. Очень удачно, не было Н-ской и нашего капитана Анатолия Киприяновича – им, похоже, тоже не по нутру, что Ольга ограничивает активность самодеятельных стихотворцев. Стусь была в промежутке между спорящими, Галина Сергеевна тоже что-то интеллигентно высказывала насчет «дружбы и уважения».

Наконец, Нина Фёдоровна пошла к вешалке – никто за нею не вышел, даже ее друг Торощин. Когда она ушла, Стусь, ГС стали урезонивать Ольгу – мол, так нельзя с людьми. «А со мною можно? Зачем это мне – объясняться со своим директором? Она меня оскорбила, обвинила, что я никуда не годный организатор. Это мне-то! Да кто она тут такая? «Она зал организовала»! Да пусть бы сидела – и без нее бы зал был наш, я все же здесь работаю, мне никакого труда не стоило всех вас перевести в более просторное помещение. Какая тут заслуга?! И вообще – о чем тут говорить? Саша Марченко с Галиной Сергеевной резали бутерброды, вот и они бы мне сыпали упреки – почему я это не организовала. Каждый занимался тем, что он может, никто никого не обязывал. И то что она ушла – я спасибо скажу, если она больше не придет. Я хочу на наших вечерах видеть Наташу Ч., Галину Ивановну К-скую, а не Приходько!»

Стусь продолжала что-то про демократию. Я тут вмешалась. Напомнила, как к нам пришла Приходько и с чем – собирать стихи «про Томск». Как был низок уровень ее запросов к стихам, как она все время «якала», какую чушь она несла о поэзии известнейших поэтов (Бродского, например: «В то время, как вся страна поднималась из руин, он позволял себе…»); что в этой ее книге лишь треть поэтов достойно представляют нашу томскую поэзию; что книга через десятки лет попадет в руки искушенного читателя или критика, и они будут удручены состоянием томской поэзии на рубеже третьего тысячелетия; что наши признанные поэты потому и не пришли на презентацию книги, что низко оценили ее содержание; что имея низкий уровень понимания поэзии, Приходько потворствовала нетребовательному читателю. Даже привела смысл фразы Марины Цветаевой (сейчас нашла в записках своих): «плодить маленьких поэтов грех и вред. Плодить чистых ремесленников поэзии - плодить глухих музыкантов. Провозгласив поэзию ремеслом, вы втягиваете в нее круги, для нее не созданные, всех тех, кому не дано. "Раз ремесло - почему не я?" Читатель становится писателем, а настоящий читатель, одолеваемый бесчисленными именами и направлениями (чем меньше ценность, тем ярче вывеска), отчаявшись, совсем перестает читать»...

А потом – даже странно, наступило какое-то облегчение, будто воздух посвежел в комнате. Мы поговорили о предисловии к сборнику автографовцев, о его оформлении, а потом сочиняли короткие смешные стишки (как-то называются, но я забыла) и читали стихи любимых поэтов. Вечер прошел очень удачно, я считаю. Но Ольга боится, что в следующий раз Нина Фёдоровна придет и сядет, как ни в чем не бывало.