Чюрлёнис - 1

[i] … я… знал о зарождавшемся движении литовской интеллигенции. — Общий подъем в культурной жизни России на рубеже веков заметно отразился и на Литве. С конца XIX столетия там началось активное движение во всех сферах искусства, {451} литературы, музыки, театра. Большую роль в формировании литовского литературного языка сыграли поэты А. Майронис и П. Вайчайтис, а также собиратель фольклора И. Басанавичус. Их начинания продолжили прозаики Ю. Жемайте, А. Венуолис-Жукаускас и поэт Л. Гира. В 1899 г. в Паланге состоялся первый спектакль на литовском языке. С середины 900‑х годов в основных литовских городах создаются любительские театральные общества и драматические кружки. Одновременно организуются многочисленные литовские хоры, некоторые из них работали в Литве, большая же часть гастролировала по России и пользовалась успехом, исполняя в основном народные песни. В 1906 г. была поставлена первая национальная опера М. Петраускаса — «Бируте». Еще раньше М. Чюрленисом была написана первая литовская симфоническая поэма. Таким образом, музыканты и педагоги Ю. Науялис, Ч. Саснаускас и композиторы М. Чюрленис, С. Шимкус, Ю. Груодис, ставшие классиками литовской музыки, заложили основы национальной музыкальной культуры. В 1907 г. возникло Литовское художественное общество, которое организовывало выставки во многих городах Литвы. У истоков национального изобразительного искусства стояли Чюрленис и скульпторы Ю. Зикарас и П. Римша.

К середине 900‑х годов литовская культура находилась еще в стадии становления, а главной ее задачей было определение национальных особенностей.

[ii] Жмуйдзинавичюс Антанас Йоно (1876 – 1966) — живописец, один из художественных деятелей по возрождению литовской культуры в начале XX в.; вместе с П. Римшой и М. Чюрленисом организовал в 1907 г. Литовское художественное общество и был его председателем (1907 – 1934). Преподавал в Каунасской художественной школе (1926 – 1940) вместе с Добужинским, а также в Художественном институте Литовской ССР (1951 – 1953). Народный художник СССР, член-корреспондент АХ СССР. Собрал коллекцию и устроил в Каунасе так называемый «Музей чертей».

[iii] … Чюрленис все же решился прийти ко мне… — Сам Чюрленис рассказывал: «Зашел я к Добужинскому. Это очень молодой “джентльмен” с прекрасной внешностью и чудесный человек. Говорит он немного, но “с толком и расстановкой”. Он посоветовал мне обосноваться и остаться в Питере. По его словам, здесь в среде художников много разных обществ и кружков. Мне нужно выбрать себе что-нибудь по вкусу. Существует общество и у композиторов. Каждые две недели для подлинных ценителей музыки оно устраивает вечера, на которых исполняются произведения неизвестных, но талантливых композиторов и делают другие подобного рода штучки. Я ушел от Добужинского совершенно заполненным. Обрати внимание на то, что все это произошло в первый день моего пребывания здесь» (Письмо Чюрлениса к С. Кимантайте от 11 октября 1908 г. — Цит. по кн.: Эткинд М. Мир как большая симфония. Л., 1970, с. 110).

[iv] … появилась возможность познакомиться с ним ближе. — Через шесть дней после предыдущего письма он сообщил С. Кимантайте: «Я был у Добужинского еще раз. Понравился он мне еще больше […] Выставки здесь будут приличные: “Союз” и “Венок”. Обещают в свое время познакомить меня и втянуть в жизнь этой художественной аристократии…» (Цит. по кн.: Эткинд М. Мир как большая симфония, с. 110).

[v] Жить Чюрленис устроился на Вознесенском проспекте, напротив Александровского рынка… — Добужинский ошибается: напротив Александровского рынка находится Гороховая ул. (теперь ул. Дзержинского); Вознесенский пр. (теперь пр. Майорова) расположен в значительном удалении от рынка.

[vi] Здесь я впервые познакомился с его фантазией. — В письме к С. Кимантайте от 17 октября 1908 г. Чюрленис рассказывал: «Сегодня Добужинский был у меня. Жаль, что ты не видишь, как он восторгался. Ведь он человек довольно сдержанный, а тут, разглядывая картины, совсем растаял. Больше всего ему понравилась начатая последняя соната из “Моря” — первая и последняя части, соната “Утес”, а из “Зодиака” — “Водолей”, “Книги”, “Близнецы”, “Дева”. Ну и “Фантазия”, особенно последняя часть. Он сказал: “Главное, что совсем оригинально, черт знает, все из себя”. Задержался он довольно долго, и мы очень приятно провели время» (Цит. по кн.: Эткинд М. Мир как большая симфония, с. 110).