Итак, я остался один в пустом доме. Впрочем, я был не совсем один, и дом был не совсем пустой. Со мной остались две преданные нашей семье "домработницы": кухарка Аннушка, женщина средних лет, прекрасная повариха, со скептически-насмешливым характером, и горничная Гаша (Агафия), очень милая, скромная девушка.
Она мне очень нравилась, но никакого романа с ней у меня не было, и я ни разу ее не поцеловал (теперь я жалею об этом - может быть мой поцелуй был бы ей приятен как выражение моей симпатии и благодарности за преданность нашему дому).
Однажды ей пришлось претерпеть обиду за эту преданность. При посещении нашего дома большевицким патрулём один красный хам обратился к ней с наглой издёвкой: "Што, девка, осталась господские горшки выносить?" Я ответил: "Вы ошибаетесь, гражданин! Никогда Гаша не выносила моих горшков, я всегда ходил пешком в нужник, а горшка у меня не было и нет, посмотрите под моей кроватью". Он что-то злобно проворчал и отошел.
Наш "господский" дом состоял из 6-ти комнат с двумя прихожими и кухней, пристроенной к дому. По обеим сторонам были широкие веранды. Одна сторона была обращена в сад, другая - во двор. На другом конце двора стоял другой, довольно большой дом - "людская". Она разделялась большими сенцами на две части: в правой было две комнаты, в которых жил управляющий (точнее, приказчик). В левой находились кухня, комната для "людской" кухарки с мужем и очень большая комната, служившая столовой и спальней для десятка постоянных рабочих, годовых и "полетчиков" (наше имение было, по российским масштабам, небольшое - 230 десятин).
Свободное копирование
