27 июля.
Книги, театр, кино – хорошие спутники в моей жизни. Всякими правдами и неправдами, иногда даже с риском войти в конфликт с администрацией, пробираюсь в театры. Книги хватаю без системы, случайно... От этого порой чувствую, что у меня «мозги под пятой» «груза всякой чепухи».
А посему необходимо время от времени приводить хотя бы в простейший порядок весь тот багаж знаний, впечатлений и настроений, которым нагружаю голову. По полочкам, что ли, разложить с наклейками (пусть даже отсебятины!) в надежде как-нибудь после, на досуге, разобраться в этой «камере хранения».
Итак, что же поступило в мою бедную голову за последние три месяца?
На более видном месте надо, конечно, положить Мериме. Его книги очень понравились, особенно «Кармен» и «Души чистилища». Потом Конан-Дойль. Увлекательно, но от Мериме в моей «камере хранения» его надо все же отодвинуть подальше. Еще перечитывала Пушкина – и целые строфы сами собой врезались в память и, вероятно, на всю жизнь.
Случайно сделала «открытие» – «нашла» в русской литературе Шеллер-Михайлова и в восторге от его книг «Из трясины на дорогу», «Позолоченный позор» и др. Хорошо он знал закулисную жизнь высшего общества и хорошо умел ее показать.
На одно из первых мест надо еще поставить «Пошехонскую старину» Салтыкова-Щедрина и на память сделать зарубку: прочитать все главнейшие книги этого писателя.
А вот полка специально музыкальная: биографии Римского-Корсакова, Моцарта, Чайковского и Мусоргского. Мое музыкальное образование не поднимается выше весьма посредственной игры на гитаре – подарке отца, – но музыка всегда производит на меня сильное впечатление. Хочется в этой области искусства разбираться более глубоко.
Надо найти место также и для таких замечательных книг: В. Гюго «Отверженные», Сергеев-Ценский «Мишель Лермонтов», Куприн «Яма», Брюсов «Алтарь победы»... Бедная моя голова, где все это разместить, в каком порядке? Как Маяковский уживается с Афанасием Афанасьевичем Фетом?
Я сразу смазал карту будня,
Плеснувши краску из стакана...
И тут же:
Солнца луч промеж лип был и жгуч и высок,
Пред скамьей ты чертила блестящий песок...
Задумала разобраться во всем этом и спуталась. Какие же мои вкусы? Почему с удовольствием декламирую:
Ненавижу всяческую мертвечину!
Обожаю всяческую жизнь!
И с не меньшим удовольствием читаю Есенина:
Вы помните,
Вы все, конечно, помните
и т. д.
Или слушаю, как мама напевает:
Ты жива еще, моя старушка?
Жив и я. Привет тебе, привет!
Пусть струится над твоей избушкой
Тот вечерний несказанный свет
...Гейне, Есенин, Лонгфелло, Маяковский – я их могу с одинаковым увлечением читать одного за другим. И они уживаются во мне, как в большой квартире уживчивые квартиранты. Но порой мне кажется, что уживчивость эта обманчива и грозит мне большими неприятностями, а может быть, уже неслышно подтачивает мою психику и мое сознание... Нет, не может быть – пульс мой полнокровный, путь свой вижу ясно...
Свободное копирование
