Такова жизнь - 8

Если  в  Англии  все  говорили  о настоящем и будущем, т. е.  жили полноценной жизнью,  то  в  Германии русские эмигранты говорили  только  о  прошлом,  о России, обо  всех  ужасах, которые  они пережили.

Если  и  говорили  о  будущем,  то  это  были  мечты  о  скором  крахе советской власти,  о  скором  возвращении  домой.  В  школе, - это  был лицей, - мы,  как  и  все добропорядочные  немецкие  дети,  посещали  уроки закона божьего.  Наша гувернантка  когда-то  научила  нас  некоторым молитвам,  мы молились каждый вечер перед  сном,  стоя  на  коленях возле  кровати. Поэтому  мы  были очень  огорчены, когда  в  один прекрасный  день  нам вежливо  объяснили,  что  эти уроки  не  для еврейских  детей,  что  для  них есть  специальные  классы,  где преподаётся иудейское  вероисповедание. Пришлось  нам  ходить  на  эти  уроки  и даже начать изучать  иврит.  И  только тогда  я  поняла,  что  я – еврейка.  А  ещё яснее  мне  дал это  понять  какой-то мужчина,  обозвав  нас  с  Нюси «юдише швайне»,  когда  мы стояли  на  улице и  ждали  маму,  которая зашла  в  магазин.  Это было  в  1928-м году.  А  за  год до  этого  с одобрения  многочисленных  друзей  и просто  знакомых из  числа эмигрантов  было  решено,  что  папа  возвращается  в Советский  Союз, посмотрит,  что  и  как   и,  если  не  так  уж  плохо,  вызывает  нас.

Надо  сказать,  что  к  этому  времени  папин  отец  умер,  а  его  жена  с детьми переехала  из  Липецка  в  Смоленск.  Я  говорю  «его  жена» потому, что папина  мать умерла,  когда  он  был  совсем  маленьким,  и  отец женился второй  раз.  От  первого брака  был  только  папа,  а  вторая  жена родила четверых  детей.  Но  она  и  папу воспитала  как  родного  сына, поэтому  мы считали  её  своей  бабушкой.  Но  это было  потом.