Жили Фейнберги в маленькой квартирке в старом доме в Амбулаторном переулке в Москве. Здесь в 1947 году родился их сын Саня, который по семейной традиции тоже стал филологом и тоже - пушкинистом. Здесь прошли 50-е, потом - 60-е. Лишь в конце жизни Ильи Львовича, уже много лет занимал он должность ответственного секретаря Пушкинской комиссии при Союзе писателей СССР, семья получила отдельную трехкомнатную квартиру в благоустроенном доме для литераторов и работников редакций. В той квартире в Безбожном переулке в 80-х я часто бывала у Маэли Исаевны.
Те, кто знал семью Фейнбергов, вспоминают, что это была уникальная семья: три филолога - один талантливее другого. Необыкновенная атмосфера была в их доме. Там царил Пушкин! Там о Пушкине говорили как о своем современнике - живом, близком человеке. Они досконально знали его жизнь, его творчество, его эпоху. В пямяти друзей дома сохранился смешной эпизод. Однажды маленький Саня играл во дворе с девочкой. А потом вдруг все бросил и ушел домой. Ему говорят: "Что ж ты оставил свою гостью?" А он в ответ: "Она не знает, сколько было жен декабристов".
Неординарным человеком был Илья Львович Фейнберг. Он окончил правовое отделение факультета общественных наук Московского университета в 1924 году и несколько лет после этого работал юристом. Однако делом своей жизни он выбрал пушкиноведение. Маэль Исаевна говорила, что их было четверо - маститых наших пушкинистов, причем Томашевский, Цявловский и Бонди были много старше Ильи Львовича. Он пришел к ним еще совсем юным, рассказал о своих исследовательских планах, и они приняли его в свой круг, приняли как равного, узнав душу родственную и отдав должное его таланту.
Интересно, что при общеизвестной своей эрудиции и огромном научном авторитете Илья Львович не стал защищать диссертацию. (Как, впрочем, и Маэль Исаевна, которая даже училась в аспирантуре Института мировой литературы.) Исследовательскую работу он предпочел беготне за чинами и сидениям в президиумах. Навсегда я запомнила фразу - Маэль Исаевна часто ее повторяла: "Илья Львович говорил: "Я прожил жизнь счастливо, потому что прожил ее с Пушкиным".
Илья Львович был человеком нездоровым: болело сердце, рано начался диабет. Все 33 года их совместной жизни Маэль Исаевна самоотверженно его выхаживала. Через все его больницы она прошла вместе с ним. И все эти годы она помогала ему в работе. Известно, что по издательствам Илья Львович не ходил. Человек конфликтный, к несправедливостям очень нетерпимый, при первом же столкновении с партийными чиновниками он просто умер бы от диабетической комы. Маэль Исаевна все делала сама: договаривалась о включении его книг в план издательств, добивалась требуемых там рецензий. В те годы их могло быть и десять, и пятнадцать - для одной только книги.
А начала она свою литературную деятельность сразу же после войны: закончила филологический факультет педагогического института в Москве и некоторое время работала под руководством Корнея Ивановича Чуковского. В 1952 году К.И.Чуковский как главный редактор готовил к выпуску собрание сочинений Н.А.Некрасова. Маэль Исаевна помогала ему в подготовке статейных примечаний к тому писем.
Ее первыми литературоведческими работами были рецензии на русский перевод дневника Байрона и на дневники В.Ф.Булгакова, секретаря Л.Н.Толстого. Ее первым серьезным самостоятельным исследованием было изучение литературного стиля в мемуарах декабристов. Мало-помалу мемуаристика стала основной областью ее деятельности - уже как редактора. И в этом деле она достигла совершенства. По первым двум-трем абзацам умела Маэль Исаевна сделать безошибочное заключение о правдивости автора и исторической ценности рукописи.
Маэль Исаевна обладала великолепной библиографической памятью. Знала она и множество малоизвестных фактов из жизни и быта поэтов России. Эти факты вошли потом в ее комментарии к издаваемым трудам Ильи Львовича.
Помню, в одном из комментариев привела она историю, рассказанную молодому Илье Фейнбергу Осипом Мандельштамом. Однажды на юге, где-то под Феодосией, остался Мандельштам совсем без денег. Вдруг подходят к нему на улице какие-то незнакомцы и просят поприсутствовать на еврейской свадьбе - чтобы выполнить ритуал, им не хватало мужчин. Его приняли, накормили, дали денег на дорогу. Закончив рассказ, Мандельштам, смеясь, добавил: "И они до сих пор не знают, что их брак недействителен, ведь я крещеный". "Мандельштам по крещению был протестантом, - пишет дальше Маэль Исаевна. - Крещение было совершено 14 мая 1911 года в Выборге в методистской церкви пастором Н.Розеном".
Я прежде считала комментарии к литературоведческим работам досадным дополнением, доставляющим лишь неудобство читателю: то и дело приходится на них отвлекаться... Работы Маэли Исаевны разрушили мои представления. Без ее предисловий, примечаний и комментариев - всегда ярких и информативных - не было бы у нас сегодня адекватного представления о жизни и судьбах поэтов России.
Илья Львович был знаком с величайшими поэтами России нашего столетия. Самым важным для него всегда оставался Осип Мандельштам. Это он, один из немногих, кто не побоялся прийти к Мандельштаму, когда тот приехал из ссылки в Москву весной 1937 года. Он рассказывал о нем, читал его стихи задолго до того, как о Мандельштаме заговорили публично. В конце жизни Илья Львович хотел написать воспоминания о Мандельштаме. Хотел он написать и о Борисе Пастернаке. Не успел. Его планы реализовала его жена. После смерти Ильи Львовича, издав его неопубликованные труды, пополнив современную Пушкиниану, Маэль Исаевна занялась творчеством русских поэтов первой половины XX века.
