Прощание с Юлией - 3

На фото: Открытка Юлии Горвиц Флоре Бейлин, 1909 г.

Когда большая часть семьи уехала, Юлия почувствовала себя на Крулевской очень одинокой. Переезжать к Флоре или Гизелле — оставшимся в Варшаве дочерям — не входило в ее планы. Для этого она была достаточно мудра. Привыкла играть первую скрипку и ни за что не откажется от своего трона, а по-другому у нее не получится даже в чужом доме. Ей шел седьмой десяток, начало пошаливать здоровье, и потому впервые в жизни она решила заняться собой. Так начался последний период ее жизни — заграничные поездки.

Тогда верили в «бадены» — курорты, спасительное действие атмосферы, солнца, минеральных источников и купаний. Каждая уважающая себя дама, если, разумеется, могла себе это позволить, ежегодно проводила какое-то время «на водах», излечивая там свои более или менее определенные болезни. Карлсбад и Ментона, Аббация, Остенде, Меран, Висбаден… — из всех этих знаменитых в XIX веке здравниц, ныне больше известных по литературе, в Варшаву приходили почтовые открытки и письма с видами модных отелей.

Юлия была ревнительницей справедливости и, естественно, писала письма всем детям по очереди, но сохранились лишь посланные старшей — Флоре. Семейные архивы других сгорели в Варшаве, а бумаги Бейлиных, тщательно спрятанные где-то в провинции у знакомых, благодаря этому сохранились.

Письма Юлии содержательны, с помощью заключенной в них информации я пытаюсь представить картину прошлого, почувствовать ауру тех лет. И только теперь вижу, сколь деловой и расчетливой была моя прабабка. В том, что она пишет, нет и намека на поэтические парения или философские размышления. Ее занимают исключительно практические дела, и железной рукой она ведет семейную лодку. Из тумана недоговоренностей выплывает, наконец, ее подлинный характер и талант финансистки — фундамент, на котором последующие поколения строили свою судьбу.