Обозревая памятники древности, музеи, галереи, мы не забывали посещать и мастерские русских художников. Между ними на первом плане был Айвазовский. У вето было великолепное помещение в палаццо Боргез. Когда мы у него были, его картины почти все была уже уложены. Он собирался ехать в Геную и Англию для изучения морей. Видели только картины, которые он доканчивал. Братья Чернецовы произвели на меня самое отрадное впечатление. Они оказали большую услугу России своим живописным путешествием по Волге. Предприняли они его не с одною только художественною целью, но с намерением познакомить с берегами такой важной реки как Волга и собрать сведение о прибрежных местностях. Чернецовы трудолюбивы, деятельны, работа у них кипит, и все, что выходит из их рук — осмыслено и отчетливо. Они всецело посвятили себя искусству и добру. Получив за изображение какого-то парада от государя три тысячи рублей, они большую часть этих денег употребили не выкуп крепостного мальчика, в котором они подметили склонность к живописи. Отказывая себе во всем, они нашли средства завести школу живописи в городе, где родились. Их трое, они чрезвычайно дружны между собою, никогда не разлучаются, работают в одной студии, вместе путешествуют.
Еще был художник в Риме, к которому я имела большое сочувствие и с которым очень сошлась, это — Иордан. Он исполнял тогда великий труд; гравировал Преображение Рафаэля. Приятно думать, что лучшее произведение великого живописца превосходно передано на стали русским художником. Иордан прожил четыре года в Лондоне для изучение своего искусства; приобрел знание английского языка и стал несколько похож на Англичанина, во сохранил русское добродушие.
Другой замечательный художник, Иванов, уже несколько лет трудится над картиной, от которой многого ожидают. Иоанн представлен крестящим народ и говорящим о другом, грядущем Божественном Крестителе у "Которого он недостоин развязать ремень сапога" и Который показывается вдали. Концепция картины в целом превосходна. Отдельные фигуры исполнены с величайшим искусством. Впрочем оценить вполне картону было невозможно, она была еще не окончена. Иванов очень необщителен, и потому мы с ним не сблизились, но говорили, что он и как человек чрезвычайно замечателен.
Художник Тыравов преимущественно рисовал портреты и, по-моему, превосходнее Габерцетева, считавшегося тогда лучшим портретистом в Риме. Мы видели одну картину Тыранова "Ангел с масличною ветвью", которая мне очень понравилась.
Из русских скульпторов в то время в Риме был Пименов, недавно приехавший. Мы видели его Маленького Нищего просящего милостыню и другого мальчика, ловящего бабочку. Обе эти фигурки исполнены выражение. У Пименова большое дарование.
Свободное копирование
