Двадцать пять лет на Кавказе - 163

Приехав в Тифлис, князь Гагарин поместился во флигеле наместнического дворца, где он как бывший адъютант и близкий к князю Воронцову человек жил совершенно по-домашнему; к тому же тогда уже было в ходу предположение о его браке с княжной Орбельяни, в чем князь и княгиня, само собой, принимали живейшее участие. Стечение этих обстоятельств ставило меня как приехавшего с князем Гагариным в особое благоприятное положение. Я ежедневно бывал у него, исполнял кое-какие его поручения по части деловой переписки, встречался тут со всеми приближенными к главнокомандующему и другими высшими лицами служебного мира, несколько раз был приглашаем на обеды и раз и навсегда по понедельникам на танцевальные, а с Великим постом -- на музыкальные вечера. Зима была отличная, теплая, сухая, и жилось мне тогда очень приятно. Да и Тифлис был уже далеко не тот, каким я застал его в 1842 году. Благодаря заботливости князя Воронцова город принял вид, так сказать, средой между губернским и столичным: по числу различных общественных удовольствий, по значительности образованного общества никакой губернский город в те времена не мог представить ничего подобного. Сближение туземного, впрочем, почти исключительно аристократического персонала с русскими приняло самые широкие размеры. Театры русский и грузинский посещались усердно. Вообще, деятельность незабвенного наместника, носившая явные признаки горячей любви в управляемом им крае, в этом отношении выразилась такими результатами, что заслуживает подробного специального описания, опирающегося на официальные данные.

Однако нужно было подумать и о дальнейшей своей служебной судьбе. Генерал Вольф, которому я представился и вручил письмо Н. П. Колюбакина насчет командировки меня в зимнюю экспедицию, по-всегдашнему принял меня очень дружелюбно, но объявил, что сам, к сожалению, ничего сделать не может, а доложит начальнику главного штаба и о результате даст мне знать.

Недели через две он объявил мне, что согласия не последовало по той причине, что будто бы туда уже много прикомандировано офицеров. Когда я пришел передать об этом князю Гагарину, то застал у него князя Илико Орбельяни, который тут же объявил мне, прося не разглашать пока, что он вскоре будет назначен командиром Грузинского гренадерского полка и что советует мне подать просьбу об определении в этот полк и заняться пока изучением фронтовой службы, а затем по вступлении в командование он уже берет на себя заботу о моей дальнейшей карьере. Поблагодарив душевно добрейшего князя Илико за его расположение, я просил его о позволении дождаться производства в поручики, к чему я уже давно был представлен за вышеописанную мной экспедицию в горы с генералом Б., и тогда уже подавать просьбу. Он это одобрил и даже доложил князю Воронцову.