XXXI.
 

Приехав в Тифлис, я на другой день представился главнокомандующему. Князь выразил при этом удовольствие, что видит меня, наконец, в военной форме, много расспрашивал об Элису и тамошних делах, спросил, зачем я приехал. "Еду в отпуск, ваше сиятельство, почти восемь лет не видался с родными". -- "А, хочешь эполетами похвастать? Ну, поезжай с Богом".

В то время князь Воронцов, будучи наместником кавказским, оставался и новороссийско-бессарабским генерал-губернатором, и все более важные дела того края доставлялись ему из Одессы на разрешение. Во избежание медленности при отвратительных путях сообщения, весьма неисправном ходе почты и отсутствии телеграфа были учреждены постоянные рейсы курьеров, которые каждого 1 и 15 числа выезжали одновременно из Тифлиса и Одессы; обыкновенно курьерами посылались казачьи урядники, но случалось, что ездили и офицеры или чиновники, которым была надобность ехать в Одессу или через нее, -- таким образом, оказывалось им вспомоществование и, главное, при курьерской подорожной устранялась известная пытка странствования по тогдашним почтовым станциям с подорожной "по частной надобности". Вздумал и я воспользоваться такой льготой и обратился с просьбой об этом к самому приближенному адъютанту главнокомандующего князю А. М. Дондукову-Корсакову (ныне правитель Болгарии). Он был так любезен, что обещал доложить об этом князю, но прибавил, что 1 января мне нельзя будет ехать, ибо уже обещано другому, а ждать придется до 15 числа; на это я не мог согласиться, ибо было 19 декабря и прожить в Тифлисе четыре недели выходило и слишком накладно, и большой потерей отпускного времени.

Я попросил устроить мне хоть обратную поездку 1 или 15 апреля и написать об этом, кому следует в Одессу. Князь Дондуков согласился и на другой день известил меня, что пишет об этом директору генерал-губернаторской канцелярии в Одессе, к которому мне и следует в свое время явиться.