Окончание первого учебного года в Васильевской средней школе запомнилось трагедией, которая разыгралась на виду у всех школьников.
17 мая – день пионерии Удмуртии. Мы договорились с администрацией соседней Арвазь-Пельгинской восьмилетней школы провести этот праздник по традиции на берегу небольшой речушки, в логу. Планировалось разжечь большой пионерский костёр, провести ряд спортивных мероприятий, показать пионерам небольшой совместный концерт.
Надо же было случиться такому, что два друга девятиклассника решили потренироваться в приёмах самбо, которые им показал учитель. Тренировка была с перочинным ножом. Сейчас трудно понять, зачем надо было в такой праздничный день брать в руки нож. Все школьники в нарядной пионерской форме: в белых рубашках, в красных галстуках – с самого утра ждали момента, когда все дружно пойдут на большой пионерский костёр.
Но беда всегда приходит нежданно-негаданно. Так было и в то утро. Вовка Аравицкий в очередной раз замахнулся на своего друга, открыв перочинный нож, а рука Коли Антропова не удержала удара, и нож попал прямо в грудь.
Прошло более сорока лет с того злополучного утра, но я помню до мельчайших подробностей, как пострадавшего не донесли до медпункта, как положили прямо на землю у детского сада, как медики оказывали Коле первую помощь, как рядом собралась толпа людей, и кто-то плакал навзрыд. В голове у меня была только одна мысль: «Хоть бы выжил. Не может быть, что молодой организм не выдержит...»
Не помню свои действия. Это потом Валя рассказывала, как я опустился на землю, положил голову ученика на колени, как, торопясь, расстегнул его рубашку, как, не обращая внимания на толпу, приговаривал только одно: «Коля, Колька, держись, держись, дорогой...»
А потом был путь в Бемыжскую участковую больницу, куда уже выехали районные хирурги, была операция, часы ожидания, как все пройдёт. Конечно, хирург Лекомцева Майя Васильевна ничего не гарантировала: было задето сердце.
Вернулся домой в глубокой растерянности: «как быть дальше, что делать? А если?..» И тут же старался гнать эти мысли от себя. Боялся, что в любую минуту позвонят из больницы и сообщат самое страшное. Ходил по двору, курил и даже малодушничал: «А может лучше мне самому...»
Валя чувствовала моё состояние и старалась не упускать меня из вида. Она выходила из дома и делала вид, что ей надо покормить кроликов, а сама незаметно следила за моим состоянием. Всё взвесив, решил, что семья дороже, и отбросил все дурные мысли.
Антропов Коля выжил. Лечился долго, потом ему выхлопотали путёвку в санаторий. Там он немного окреп. После лечения окончил среднюю школу. Всё это в прошлом. Но мне, молодому двадцатипятилетнему руководителю это был урок на всю жизнь. Слова отца, что учитель – это самая безопасная профессия, не оправдали себя. Учитель всегда в ответе за тех, кого воспитывает, за тех, кто рядом.
Потом тоже были чрезвычайные происшествия: терялся ученик в лесу, когда старшеклассники работали на очистке делянки; горела школьная столовая, и, хотя поджог был очевиден, дело замяли; был взрыв в химлаборатории, при котором пострадала молодая учительница – много чего было за шесть лет работы.
Тогда на меня впервые написали жалобу. Это позднее я привык к анонимкам и не реагировал на них так остро, как на ту, первую. Пожилая учительница обвинила меня в том, что деньги, полученные за продажу школьной смородины, расходовались не по назначению. Разбирательства никакого не было, потому что на вырученные деньги покупалась краска для ремонта школы, ещё какие-то мелочи. Завхозом работала опытная Валентина Романовна Поташова, которая на все полученные и израсходованные деньги имела соответствующие документы. Школа к каждому новому учебному году блестела, как новенькая. И это совершенно без материальной помощи РОНО или кого-либо. Так было все шесть лет, пока я работал директором.
Но всё это считал мелочью, по сравнению с тем, что создавалось в школе. Школьники занимались спортом, новый спортзал работал без выходных: школьные секции сменялись занятиями колхозной молодёжи, устраивались какие-то спортивные мероприятия, школьные и районные соревнования. А в мастерской, оснащённой новыми станками, ребята учились делать вещи, необходимые в быту, получали первые трудовые навыки. В школе работала бригада по выращиванию корнеплодов, на участке было всё необходимое для школьной столовой. Варенья и соленья готовились на круглый год. В школьном подсобном хозяйстве выращивали кроликов, свиней. Все учителя были обеспечены квартирами.
В общем, жизнь кипела, иначе назвать нельзя.
Свободное копирование
