Глава - 10
***
Работа работой, но огромное удовольствие я получал от рыбалки. Помню свой первый выход на Вятку. Взял удочку и небольшую сумку с провизией. Петр Емельянович или Емельяныч, как его все называли, учитель труда, был заядлым рыбаком. «Чего это ты, Лексеич, с таким обмундированием в ночное собрался? – встретил он меня такими словами. – Ничего, поживёшь – увидишь, как на рыбалку ездить надо».
Ловили сетями. За ночь в лодке лежало столько рыбы, что можно было накормить всё село. Я тогда и не знал, что у большинства селян рыба – это основной доход. Продавали местным, но чаще приезжим, да и сами рыбаки выезжали в соседние деревни со своим уловом. Когда мне отвалили, именно отвалили, иначе и не скажешь, мою долю, я опешил: «Куда столько?» «Ничего, Михайловна пожарит, ухи поешьте, да посолите на зиму», - успокоил меня Емельяныч.
Домой вернулся ранним утром. Жена вышла и, увидев мою пустую сумку, недоумённо взглянула на меня. Она молчала, но в глазах явственно читался вопрос: «А рыба где?» Я взял клеёнку, что лежала у порога, вышел за ворота, где стоял мой напарник, сложил, что мне причиталось, и занёс домой. Положил на пол гору рыбы… Было минутное молчание, а потом оба принялись за работу.
Впоследствии не раз ездил на ночную рыбалку, ходил в одиночку на подлёдный лов, по весне выходил с чужим саком на лов чехони, с тестем и со свояком ездили на озера ловить щук, но тот первый выезд так и остался в памяти.
***
Зарплаты нам хватало. Валя, привыкшая к экономии, могла что-то отложить на будущее. Так как своего транспорта у нас не было, сразу договорились, что будем копить на мотоцикл «Урал». Стоил он в то время 1400 рублей. Забегая вперёд, скажу, что через год у нас на сберкнижке лежала тысяча с лишним. Как-то умудрялись неплохо питаться, скромненько, но со вкусом одеваться и ежемесячно откладывать на книжку.
А с первой нашей зарплатой вообще интересный случай вышел. Ждали сентябрьскую получку с нетерпением все учителя, потому что каждый год количество часов, нагрузка, менялись. Когда в ведомости я расписался за сумму – сто два рубля, удивился. Для нас это было много. Валя первое время получала шестьдесят восемь. Итого – сто семьдесят рублей. Жить можно!
С первых дней нашей совместной жизни я привык, что кассир в нашей семье – жена. Поэтому зарплату отдал ей тут же в учительской. Правда, этим поступком очень удивил некоторых своих коллег.
Немного отступлю от темы. По соседству с нами жила семья пожилых учителей предпенсионного возраста – Чернобровкины. Иван Павлович, учитель истории и рисования – бывший военный летчик и его жена Анастасия Петровна – учительница математики. Так вот у каждого из них была своя касса, они занимали друг у друга деньги, а потом дома возвращали долг.
В школе работал буфет, там продавали печенье, вафли, какие-то постряпушки. Иногда Анастасия Петровна заходила в учительскую со словами: «Иван Павлович, дай мне взаймы двадцать копеек, дома верну». Супруг, похлопав себя по всем карманам, тут же вынимал потрепанный кошелёк и, достав два десятчика, протягивал жене.
Ну, про соседей, это к слову. Были и другие, не менее интересные семейно-денежные отношения.
Домой в тот день нашей первой настоящей учительской зарплаты вернулся позднее обычного. Занимался с отстающими учениками, был кружок, ещё что-то. Валя топила печь, готовила вкусный ужин по случаю, была в хорошем настроении. «Давай хоть посмотрим на свою первую зарплату», – предложил я.
Она открыла свой портфель и почему-то отошла за печь… Через некоторое время на стол легли деньги, какие-то странным образом помятые. Только спустя некоторое время она рассказала, что чуть не сожгла деньги, когда растапливала печь. По привычке вытряхнула все бумажки из портфеля, а там, среди черновиков и исписанных листочков, лежала наша первая зарплата, аккуратно завёрнутая в бумагу.
Но это так. Просто один эпизод из нашей интересной и богатой на встречи, знакомства и приключения жизни.
Свободное копирование
