Глава 23 Мой первый командир
Дверь в каюту отворилась и в ней появился огромный заиндевевший на ветру капитан-лейтенант.
- Здорово лейтенант! Значит ты и есть штурман, которого я так долго ждал? – он дружелюбно протянул руку и жёстко скомандовал– Я твой новый командир! Докладывай!
Я вытянулся во фронт и доложился по всей форме. В конце я глупо добавил, что по прибытии в порт намерен в штабе подать рапорт о списании меня на берег, так как я подвержен укачиванию.
Командир озадаченно посмотрел на меня и стал снимать с себя куртку. Потом повернулся ко мне молча сел и вздохнув сказал:
- Значит так лейтенант! Сегодня от вахты освобождаю до утра – отдыхай. Подъём в семь, на мостике быть в восемь. Мы в море уже две недели потому чистого постельного белья нет. Ты уж прости, что так принимаем, но сам понимаешь на боевом дежурстве не до чистого белья. Вернёмся на базу всё станет на свои места. И ещё! У меня через месяц присвоение очередного звания. Поэтому я не хочу неприятностей и тебе не позволю глупости делать.
В восемь я был на мостике. Все офицеры были в сборе. Помощник командира Кангро, командир минной команды такой же молодой салага, как и я. А вот командир группы мотористов был младший лейтенант с мордой без следов интеллекта.
Мы с командиром спустились в штурманскую рубку. Опершись на стол с картами командир меня проинструктировал о должности на которую я попал.
Я стал штурманом гвардейского дивизиона охотников за подводными лодками. В море по навигационной прокладке курса дивизиона ко мне в подчинение попадали командиры пяти кораблей.
Мой командир имел фамилию Рахлин, а остальные командиры – Краснопольский, Златопольский, ещё две такие же фамилии, а пятым был - Белоконь.
От природы он был туповат и глуповат, а потому всегда оказывался в центре смешных ситуаций. Если всем кораблям дивизиона надо было повернуть вправо, то корабль Белоконя шёл влево. И так всё в этом же духе.
В таких случаях мой командир свирепея гнал по громкой связи матюками Белоконя на своё место в строю. Штурманские прокладки курса его корабля на карте Белоконя всегда проходили не по морю, а прямо по пивным ларькам прибрежных пляжей. За все эти выходки его фамилия была переиначена на Белоклячу.
Остальные командиры были лихие «мариманы», которым в море приходилось быть в подчинении мне «сопливому салаге». Но «мариманы» осрамились на первых же шагах штурманской практики.
Это привело Рахлина в ярость, но зато он меня зауважал и прозвал штурман Биль. Всё объяснилось просто – у моего командира не было толкового военного образования. Офицерское звание он получил в горячке послевоенных лет.
Сейчас ему было важно выполнять с блеском все учебные боевые задачи, для которых требовалось грамотное штурманское обеспечение. Раз так, то все мои кривляния с укачиванием и мыслью списаться на берег его совсем не устраивало.
Свободное копирование
