Я выхожу в отставку - 2

Родители мои всегда имели возможность находиться в центре лондонской жизни, вращаясь в самых верхах и умеренно пользуясь всем, что почиталось там самым лучшим. Однако назвать их богатыми было бы трудно, а экономными — еще труднее. Напротив, активность их общественной и личной жизни оборачивалась постоянными долгами и материальными затруднениями, нараставшими, как снежный ком. Благодаря своей поездке в Южную Африку, предпринятой в 1891 году, отец смог приобрести долю в разработке весьма ценных золотых рудников. В числе прочего он купил по номинальной стоимости пять тысяч акций компании «Ранд Майнз». В последний год его жизни цена этих акций возросла в двадцать раз, а вскоре после его кончины — в пятьдесят-шестьдесят, и, проживи отец еще год, он стал бы состоятельным человеком. В те дни, когда налоги были ничтожными, а покупательная способность денег раза в полтора превышала теперешнюю, даже четверть миллиона фунтов представлялись настоящим богатством. Но к несчастью, отец скончался как раз в тот момент, когда его состояние как раз сравнялось с его долгами. Акции, естественно, пошли на их уплату, и после того, как все дела отца были улажены к полному удовлетворению кредиторов, мать осталась лишь с деньгами, обеспеченными ей брачным контрактом. Впрочем, и их хватало для вольной, комфортной и полной всяческих удовольствий жизни.

Я очень старался ни в коей мере не быть обузой для матери и потому, несмотря на все разнообразие и увлекательность военно-походной жизни, не переставал между битвами и турнирами по поло серьезно размышлять о финансовой стороне своего существования. Моего содержания, составлявшего пятьсот фунтов в год, не хватало на поло и все то, что приличествовало гусару. Я наблюдал, как год от году все сильнее обнаруживается дефицит средств — не грандиозный, но все же заметный. Я начинал понимать, что единственная профессия, которой меня обучили, никогда не даст мне возможности избежать долгов, не говоря уже о том, чтобы отказаться от содержания и стать полностью независимым, как я мечтал. Идея отдать драгоценнейшие годы учебы подготовке к тому, за что платят четырнадцать шиллингов в день, на которые нужно еще обхаживать двух лошадей и покупать дорогостоящую форменную одежду, представлялась мне задним числом не слишком-то разумной. Было очевидно, что, продолжая играть в военные игрища еще хотя бы пару лет, я еще больше запутаю себя и своих близких. А с другой стороны, две книги, которые я успел написать, и мои корреспонденции в «Дейли телеграф» уже принесли впятеро больше того, что заплатила мне королева за три года усердного, беспорочного, а подчас и опасного служения ей. Ее Величество стараниями парламента была так стеснена в средствах, что не могла обеспечить нам даже мало-мальски сносное существование. С большим сожалением я вынужден был принять решение об отставке. Серия корреспонденций в «Морнинг пост», в которых я, не называя себя, описал битву при Омдурмане, принесла мне свыше трехсот фунтов. Жизнь дома с матерью должна была обойтись мне гораздо дешевле, и я надеялся прожить безбедно года два, продав новую книгу о Суданской кампании, которую собирался назвать «Война на реке». К тому же я подумывал о заключении договора с «Пионером» на еженедельные корреспонденции из Лондона по цене три фунта каждая. В последующие годы мне стали платить гораздо больше, но в то время я рассудил, что такой гонорар немногим меньше моего младшеофицерского жалованья.