Суд удаляется на совещание. А потом возвращается, и судья зачитывает постановление:
Направить на судебно-психиатрическую экспертизу, перед которой поставить вопрос, страдает ли Бродский каким-нибудь психическим заболеванием и препятствует ли это заболевание направлению Бродского в отдаленные местности для принудительного труда. Учитывая, что из истории болезни видно, что Бродский уклонялся от госпитализации, предложить отделению милиции № 18 доставить его для прохождения судебно-медицинской экспертизы.
Судья: Есть у вас вопросы?
Бродский: У меня просьба — дать мне в камеру бумагу и перо. Судья: Это вы просите у начальника милиции. Бродский: Я просил, он отказал. Я прошу бумагу и перо. Судья (смягчаясь): Хорошо, я передам. Бродский : Спасибо.
Когда все вышли из зала суда, то в коридорах и на лестницах увидели огромное количество людей, особенно молодежи.
Судья: Сколько народу! Я не думала, что соберется столько народу!
Из толпы: Не каждый день судят поэта!
Судья: А нам все равно — поэт или не поэт!
По мнению защитницы 3. Н. Топоровой, судья Савельева должна была освободить Бродского из-под стражи, чтобы на другой день он сам пошел в указанную психиатрическую больницу на экспертизу, но Савельева оставила его под арестом, так что в больницу он был отправлен под конвоем.
Так прошел первый суд. Пусть читатель не удивляется ходатайству адвоката, — в то время мы ничего не знали о специальных психиатрических больницах-тюрьмах (СПБ), в которые заключают инакомыслящих; известно о них стало годом позже, когда признали душевнобольным видного военного теоретика и боевого генерала П. Г. Григоренко. Еще в 1963 году защита полагала, что, доказав нездоровье Бродского, она освободит его от «направления в отдаленные местности». Конвоиры сопроводили Бродского в психиатрическую лечебницу. Там он пробыл недели три, подвергаясь трудным испытаниям; за эти недели он не тронулся в уме, доказав особую устойчивость своей психики. Любители поэзии даже извлекли из этого эпизода его биографии профит — ему мы обязаны возникшей позднее поэмой «Горбунов и Горчаков». Так или иначе, эксперты-медики в те далекие идиллические времена в сумасшедший дом
Бродского не засадили (был бы он и посейчас там!), а написали в своем заключении, что он трудоспособен и что к нему можно применять административные меры.
Свободное копирование
