Я быстро вскочил и обернулся, потирая шею. И увидел двух незнакомых мне людей. Один был в зюйдвестке и брезентовой куртке, другой - в свитере и плаще.
Кто они? - подумал я с тревогой и гневом. Откуда? И что им надо?
Человек в зюйдвестке проговорил, разглядывая меня:
- Вот те раз… Да это ж ведь - не тот!
И он, отступя, разразился морским сверхъестественным матом, в котором подробно перечислялись все ангелы небесные и все силы ада, а также - моя и его ближайшая и отдаленная родня.
Парень в плаще - стоявший поодаль - сказал:
- Что ж, Авдеич, материшься-то? Ты бы, наоборот, извинился…
- Да, браток, извини, - сказал мне Авдеич, промашечка вышла.
- Ничего себе - промашечка! - держась за шею, усмехнулся я. - От такого удара можно и помереть невзначай…
- Это я не со зла, - сказал Авдеич. У него было широкое крепкое лицо, пышные усы и крошечные медвежьи глазки - в морщинистых веках. - Это я так, в шутку.
Спутник Авдеича (помоложе его, потоньше и чуть выше ростом) объяснил мне, что они ищут одного местного «бича». Нынче утром тот проиграл пари - проспорил три бутылки
- ушел и исчез. Испарился! И нигде его с тех пор нельзя отыскать…
- А ты со спины - прямо - вылитый он, - добавил Авдеич. И опять ввернул пару крепких слов.
Мы шлялись по берегу, смотрим: кто-то на мысу торчит… Такой же бушлат, сапоги. И такая же манера сутулиться. Ну, точная копия! Вот я и хряпнул слегка - по загривку.
- У нашего боцмана рука - как механический пресс, монеты мнет, стальные тросы сгибает, улыбнулся парень в плаще. Как выяснилось впоследствии, это был судовой радист, носящий традиционное прозвище «Маркони», - Ему бы не в море трудиться, а в Олимпийских играх участвовать.
Боцман слушал и кряхтел смущенно. Потом он достал трубку - закурил. И вдруг сказал, придвигаясь ко мне:
- Ладно. Чтоб не было обид - давай-ка и ты теперь хряпни!
- То есть как? - удивился я.
- Очень просто! Обменяемся ударами - вроде, как руки друг другу пожмем… И дело с концом! начал, теперь твоя очередь. Ну?!
Он засопел, приблизил ко мне лицо.
- Давай, бей!
Драться мне, в общем, не хотелось; злость уже прошла. Да и ребята эти мне понравились, пришлись по душе. Но понимая торжественность момента, я согласился. И, примерясь, ударил - по всем правилам бокса - в левую его челюсть.
Авдеич шатнулся. Но устоял. И одобрительно проворчал, поглаживая ладонью щеку:
- Ничего, подходяще… Бьешь, правда, слабовато, но - четко, правильно. Красиво бьешь. Молодец!
Тогда Маркони сказал:
- Вот и познакомились.
И потом, положив нам обоим на плечи руки:
- Что ж, сейчас, я думаю, самое время выпить. - Он покосился на Авдеича. - Пойдем, что ли?
- Конечно, - кивнул Авдеич. - Само собой. Только вот задача: где достать? Мы же - пустые… А тот ублюдок будет теперь от нас прятаться все время, сколько мы тут простоим.
- Не беда, братцы, - отозвался я. - Идемте, я вас приглашаю! У меня кое-что есть… На выпивку хватит… А кстати, вы с какого же судна?
И боцман ответил, вынув изо рта трубку:
- С китобойца "Скиталец".
- Так это же - мое имя! - воскликнул я, смеясь.
Свободное копирование
