Суббота, 12 декабря 1914 г.
Мильеран снова уехал в Бордо и не присутствует сегодня на заседании совета министров. Рибо зачитывает составленную им мотивировку законопроекта о временном бюджете (временных месячных бюджетах), утверждения которого правительство потребует от парламента. Основная часть документа та, в которой трактуются экономические и финансовые вопросы; отдельные министры самое большее вносят лишь некоторые поправки в детали.
Вивиани заявляет, что не решается требовать временного бюджета на целых шесть месяцев. Это необычный срок, который может изумить парламент и восстановить его против законопроекта. Однако Рибо и я настаиваем на том, что не следует его сокращать. Надо обеспечить за военным управлением свободу действий на продолжительное время, а главное, надо, чтобы Германия знала, что мы твердо решились не принимать преждевременного мира с посредственными результатами. Наши доводы убедили Вивиани, и совет министров постановляет предложить в законопроекте бюджет на шесть месяцев.
Сербские войска вступили в Вальево и Ушицу. Я отправил принцу-регенту приветственную телеграмму.
В два часа пополудни я выехал из Парижа на автомобиле один с генералом Дюпаржем, начальником моей военной [398] канцелярии. Отныне я решил совершать свои поездки к армиям на фронт не обязательно в сопровождении военного министра или другого члена правительства. Это новость, в которой некоторые желчные политики, возможно, усмотрят некорректность. Принято, что президент республики может совершать свои официальные поездки всегда только под контролем министров. Но я считаю, что в настоящий момент и до конца войны мой долг -- как можно чаще отправляться к войскам и к пострадавшему населению. За мной не поедет ни один журналист, ни одна моя речь не появится в газетах, но солдаты и жители опустошенных коммун будут знать, что глава государства не относится к ним безучастно. Итак, я сговорился с префектом Марны Шапроном, что отправлюсь завтра в Реймс.
Вечером в префектуре Шалона я снова увиделся с командующим 4-й армией генералом де Лангль де Кари и с генералом Далынтейном. У первого сегодня утром был Жоффр и спрашивал его, в состоянии ли он перейти в наступление в пятницу или субботу. Как ни горяч де Лангль де Кари, эта перспектива ему не улыбается. Он считает, что лучше выждать еще некоторое время. Ему нужны специальные орудия для разрушения неприятельских окопов и проволочных заграждений, орудия, производство которых у нас теперь только налаживается. Ему понадобятся также неограниченные возможности в расходовании снарядов 75-миллиметрового калибра. К тому же он не ожидает больших результатов от этого наступления. Немцы слишком сильно укрепили свои позиции, и мы не можем добиться решения, сравнимого с битвой на Марне. Тогда, говорит он, мы сделали ошибку, не преследуя неприятеля безостановочно и дав нашим войскам двадцатичетырехчасовой отдых. Одним словом, генерал де Лангль де Кари с большим тактом и умеренностью делает замечания о прошлых операциях и об операциях завтрашнего дня, вполне совпадающие с моими собственными мыслями. Однако надо считаться с русскими; ясно, что мы не можем иметь в виду только наш фронт, так как если произойдет катастрофа на восточном фронте, то немцы затем обратят все свои силы против нас. [399]
Свободное копирование
