Дорога из Симферополя в Феодосию шла среди полей цветов, плантаций лаванды, казанлыкской розы, была обсажена диким абрикосом. Феодосийское побережье с бухтой в виде лука, вдоль него проложены рельсы железной дороги того же профиля. При волнении моря, брызги достигают окон вагонов! Здесь у бухты последняя гряда Крымских гор —Тепе-Оба, а дальше вглубь полуострова — полынная степь со скифскими курганами. Главная гряда Крымских гор тянется от Балаклавы до Феодосии, к городу примыкает группа горных массивов Кара-Дага с кратерами потухших вулканов. Всё выжжено солнцем, лето жаркое, только у моря слабый бриз, а ночью — ветер обратный, к морю, с запахами степных трав. Залив зимой не замерзает, а особая чистота морской воды, её прозрачность, может быть, уступает лишь водам моря у "Голубой бухты" (Джубга). Много медуз, к подводным скалам лепятся колонии мидий.
Прогулки по современному городу наводят на мысли о его древней, славной истории, но сегодняшний день его зауряден — затрёпанные коробки домов жилых микрорайонов с лучшей столовой — офицерской, где фирменное блюдо — шницель, состоящий из старого тёртого хлеба и свиного сала. Правда, вдоль берега тянутся старые усадьбы с дворцами, превращённые в санатории, но и их состояние и облик не радуют. Ну, а в старом городе — каменные ограды дворов, белёные известью, крутые спуски и подъёмы, булыжная мостовая, овраги, холмы, и всюду камень.
Это близко к средневековой Кафе. Сохранились стены генуэзской крепости, а на берегу — Дюковая башня (в ней хранят бочки для засолки рыбы). Городу Феодосия более 2500лет. В середине VI века до н.э. её основали выходцы из эллинского города Милета, греков привлекла отличная бухта. В Х веке город известен как Кафа. В эпоху крестовых походов, после взятия Константинополя в 1204году и раздачи земель Восточноримской империи, отряду генуэзских рыцарей достался восточный Крым. Возникла крепость. Шла борьба с татарами — Золотая орда. А Кафа богатела за счёт выгодной торговли:
С Россией — пшеница, шерсть, меха, мёд, воск;
с Индией — пряности, драгоценные камни, опий, шафран, сандаловое дерево;
с Китаем — фарфор;
с Цейлоном — корица, жемчуг;
с Тибетом — мускус;
с Эфиопией — слоновая кость;
с Аравией — миро, ладан.
Но основной доход, как и зловещую славу, принесла торговля невольниками. Татары гнали пленных рабов толпами на рынок в Кафу.
В 1475году Кафу захватили турки и просидели в ней 300лет! С моря подошли около 2000 галер янычар с пушками, а со стороны степи — татарское войско расстреливало бежавших из города людей из луков. После этой резни город восстановился, но стал центром турецких владений в Крыму, а татары попали в зависимость от султана. Освобождение Крыма от турок — результат русско-турецкой войны 1768—1774гг. Кафе вернули её древнее имя — Феодосия, то есть "Богом данная", "Дар богов". Но город захирел — не было торговли, развалины и мазанки. Порт привели в порядок лишь в 1895году и пустили железнодорожную ветку. Быт скудный, одна больница, эпидемии. На табачной фабрике Стамболи эксплуатировали труд детей. Дворец фабриканта стоил 1,1 миллиона золотых рублей — стал санаторием "Восход".
В 1921году дом художника И.К. Айвазовского стал картинной галереей.
12 декабря 1941года евреи города были собраны на Сенной площади и расстреляны немцами.
Сегодня в городе пользуются водой Северо-Крымского канала, появилась зелень: можжевельник на откосах, склонах, платаны и каштаны в скверах, аллеи кипарисов, туи. В районе Карантина осталась старая Кафа, а город стал торговым портом Крыма.
Максимилиан Волошин, вспоминая своё детство, пишет, что ещё застал Феодосию опалённым солнцем маленьким городом, где ещё сохранились связи с Италией: фамилии, родня Гарибальди, итальянские вывески кабачков. Айвазовский был "отцом" города. В конце своей жизни он был богат, "почётный гражданин", организовывал застройки, железную дорогу со станцией Феодосия. Он был романтиком моря, виртуозом в изображении облаков, воздуха, моря, он вырос в городе и ещё мальчиком разносил здесь кофе. Его, конечно, нельзя судить по картинам второй половины его творчества, когда он "бегом" рисовал картины по дорогим заказам, фабрично повторяя себя самого. "Это скорее олеографии" — М. Волошин. Смотрели мы в Феодосии картины И. Айвазовского в сопровождении профессионала-художника, поселившегося в нашем номере гостиницы. Он был очень небогат, питался варёной картошкой из кулинарии и свеклой, но мы постепенно подружились, нашлись общие темы разговоров в совместных ужинах. Было приглашение, пожить с ним в Судаке.
Произвела впечатление картина, написанная Айвазовским за год до смерти "Среди волн". Из других картин галереи — Таннер "Бурное море", картины: "Хождение по водам", "Камыши на Днепре", "Обоз чумаков".
В городе я вышел на старую церковь Св.Сергия, где с 1971года открыт лапидарий — хранилище камней с историческими надписями. Здесь во дворе я нашёл довольно запущенную могилу "Отца города" — Ивана Айвазовского, армянское, христианское захоронение. Есть здесь и камни караимов с магиндовидами.
Иван Константинович Айвазовский в 27 лет — академик живописи, покинул Петербург и стал жить в Феодосии. Был знаком с флотоводцами: Лазаревым, Корниловым, Нахимовым, плавал на военных кораблях. Писал батальные картины, но основной его жанр — маринист.
Он говорил: "Моё воображение сильнее восприимчивости действительных впечатлений", он писал грандиозные картины, не глядя на море, а по памяти и воображению. Писал быстро, ничего не переделывая и легко расставася со своими произведениями — "продавал всё, что можно продать". Не создал и своей школы, но поднял культурный уровень города.
Приехал в Феодосию на постоянное жительство и жил здесь более 6 лет Александр Степанович Грин — фантаст и романтик. Феодосию не сравнишь с Ялтой — климат жёстче, краски скромнее, известности меньше, но важнее личные привязанности. Здесь он был счастлив. Он болел, и в 1930 году переехал в Старый Крым, где и умер в нужде в 1932году. Его музей в Феодосии создан с любовью, хорошо посещаем.
О жизни Грина написал Константин Паустовский в книге "Наедине с осенью". Отец Грина (Гриневский) — участник польского восстания 1863года, был сослан в Вятку (г. Киров), работал там в больнице, спился и умер в нищете. Его сын Александр учился плохо, был мечтателен, рассеян, нетерпелив, много читал: Майн-Рида, Жюля-Верна, Густава Эмара, Жаколио. Мечтал о путешествиях, обладал воображением.
Дома мальчика постоянно били, жизнь в тесноте убогой квартиры, среди пелёнок и диких ссор. Драки были главным развлечением и в реальном училище. Уныло и однообразно тянулась его вятская жизнь, семье он был в тягость. Он уехал в Одессу, слонялся там в порту, на суда его не брали — он был хилым юношей с мечтательными глазами. Снова была жизнь в Вятке, он был банщиком, писал в трактире прошения крестьянам, жил случайным копеечным трудом. Жил в Баку — забивал сваи в порту, счищал краску с пароходов, умирал от малярии в рыбной артели, ночевал на пристани под лодками, под забором. Снова Вятка, далее — скитания по Уралу, пришлось вступить добровольцем в армию — пехотный полк в Пензе. Дезертировал, попал в Севастополь — прообраз его Зурбагана — здесь он воспринял поэзию морской жизни, но здесь же с 1903 по 1905годы просидел в тюрьме, где и начал писать. Он принадлежал в это время к эсеровской организации. Был в ссылке в Архангельской области, а с 1912года жил в Петербурге, где писал и печатался. В 1920 году был в Красной Армии, заболел сыпным тифом, вышел из больницы инвалидом. Не было пищи, тёплого убежища. Помог Максим Горький — получил паёк и комнату в "Доме искусств". В 1924г. переехал в Феодосию. Грин принадлежал к числу людей, не умеющих устраиваться в жизни. В несчастьях он терялся, прятался от людей, стыдился своей бедности. Надеялся на случай, на неожиданное счастье. Мечты об "ослепительном случае" и в его повести "Алые паруса" — пленительной и сказочной книге. Он был великолепным пейзажистом, мастером сюжета, тонким психологом. Его рассказы воспитывали в людях высокие чувства, учили видеть прекрасное.
На выходе из музея я обнаружил экспонат в виде хорошего стихотворения, проникнутого романтическими, жизнеутверждающими, тёплыми чувствами — в стиле всего творчества Грина, с большим удивлением увидел подпись под ним моего брата. Удивил неизвестный факт, а творческая возможность автора была вполне реальной.
Ещё в школьные годы брат Геннадий писал лирические стихи — свежие по чувству, отнюдь не любительские и по форме. Писал тайно, но побывал в Старом Крыму у жены Грина, в её крошечной мазанке. Грина он любил, написал о нём стихи, и фрагмент их оставил в книге посетителей музея Грина в Феодосии. Фрагмент не исчез, а я его обнаружил на стене среди экспонатов. У брата хранятся и письма жены писателя.
Работали мы на заводе стройматериалов за чертой города. Пустая крымская выжженная степь, пыль. Технический уровень эксплуатации — невысокий, а люди приветливые. Каторжный ручной труд наблюдал я на другом предприятии объединения "Крымстройматериалы" в городе Балаклава, при столь же безрадостном уровне техники и её эксплуатации. Прибыли в Севастополь, в то время — российский морской порт, славный своей военной историей. Походили по парку, набережной, были в порту, съездили на катере на пляж. При поездке в Балаклаву прошли в автобусе проверку патруля — город режимный. Бухта Балаклавы окаймлена горами, здесь база подводных лодок. Население, в основном, моряки, малолюдно. Белый известняк, жаркое солнце, хищные силуэты поднимающихся со дна бухты боевых кораблей. Дали технические решения местному предпиятию.
Свободное копирование
