Всякое богословствование, познавание учения Церкви имеет смысл, даже больше -- возможно, только от полноты любящего и верующего сердца. Тогда оно плодотворно, осмысленно, жизнеспособно и тогда оно -- естественное следствие живущей во Христе души.
После грехопадения человек утерял и способность познания Бога. как вообще утерял себя. и только пришествие Спасителя в мир дало человеку возможность восстановить свою способность Богопознания.
Есть два вида нечувствия; первое -- натурального плотского человека, сытого, благополучного, второе -- нечувствие человека грешного, падшего.
Первый не знает духовной области, второй -- выпал из нее. Первый не дорос, второй -- потерял.
Как радостно бывает видеть явные плоды действия на душу веры, любви ко Христу. Вот сегодня -- признание N о том, что, после его горя и обращения за помощью в Церковь, он чувствует себя совершенно преображенным, -- то, что было привычно-скучно, почти мертво, наполнилось живым реальным содержанием, весь мир зазвучал по-иному. Да, только опыт, единственно собственный опыт может привести к этому чувству жизненности и правды Церкви и учения Христова. И, как ни горько сказать, -- страдания обычный путь к этому.
Для людей нашего строя жизни смерть является неожиданностью, нелепостью, она никак не гармонирует и не вяжется со всем предшествующим. А так как смерть -- явление высшего божественного порядка, то значит весь строй нашей жизни не вяжется с строем божественным.
Смерть всегда зло и ужас, будет ли это смерть старца или ребенка, грешника или праведника. Смерть всегда победа дьявола, временная, но все же победа. Тело наше, созданное для бессмертия, подчиняется злому закону смерти, отделяется от души, распадается, разлагается, обращается в ничто.
Грехом смерть вошла в мир, -- она входит в нас с детских наших лет, она бороздит морщинами греха лицо, заставляет погасать живой огонь глаз, делает расслабленным тело. Но Христос -- победитель смерти и ада, и в деле Христовом самое главное это -- победа смерти воскресением: "Если Христос не воскрес, то наша вера тщетна" (1 Кор. 15).
Истерия -- есть разложение личности, и оно освобождает огромные, пагубные своей разрушительной силой количества энергии, как в распадающемся атоме.
Наша любовь к Богу уже есть для нас лично, в нашем опыте -- Его утверждение. Наша любовь к Богу -- есть Сам Бог в нас; и субъективно ощутив эту любовь в себе. -- мы уже этим самым признали Бога.
Этот опыт любви -- единственный путь -- верный и самоочевидный. До этого движения сердца человек глух и слеп ко всему, даже к чуду. После же ощущения Бога в себе ему не нужны и чудеса -- чудо уже совершилось в нем самом.
В шествии Христа, встречаемого восторженными толпами, таилось трагическое недоразумение -- Христос шел на вольные страдания, а толпа приветствовала начало Его земного Царствия. Люди поражены были чудесами, они насытились хлебами, они жаждали власти над собой и авторитета.
Христос мог бы теперь все сделать в пределах "мира сего", но люди, неся Ему поклонение и почести, не принесли главного -- прошедших через покаяние, обращенных, преображенных душ.
Как же мы встречаем Христа? Не ждем ли мы от Него хлеба, чудес в материальном плане и не остаемся ли в прежней, плотской, суетной жизни? Но мы имеем больше, чем те, мы имеем Голгофу, Крест и Воскресение Спасителя, и это нас обязывает к иной Его встрече.
Принесем же и положим к Его стопам наши сокрушенные о своем грехе сердца, жажду очищения и участи в "жизни будущего века".
Свободное копирование
