Мои воспоминания - 152

 Приятность и спокойствие нашей жизни были нарушаемы тревожным состоянием моего тестя, когда ему приходилось уплачивать долги, а уплачивать было нечем, и постоянно ухудшавшимся состоянием здоровья моей тещи. Она ожидала скорой смерти и очень опасалась, что при ее жизни не успеет наделить мою жену обещанным имением. Она вместе с мужем назначала жене моей 600 душ, при которых было <не менее> 9 тыс. десятин земли. Назначенные нам крестьяне были поселены в тех деревнях Макарьевского имения моего тестя, которые были в числе лучших, именно в д. Галибихе и ее окружающих. Крестьяне платили по 30 руб. асс. оброка с души в год, что составляло годового дохода с 600 душ 18 тыс. руб. асс., а так как имение было заложено в Московской сохранной казне за 150 тыс. руб. асс., за которые следовало ежегодно уплачивать 9000 руб., то остальные 9000 руб. асс. составляли бы чистый доход. Надеялись, что мы понемногу и, хотя по низким ценам, будем иметь возможность ежегодно продавать лесу на 1000 руб. асс., так что мы с имения будем получать те же 10 000 руб. асс. в год, которые теперь получали от тестя. Для {устройства} этого выдела дочери, устройства завода {для выделки} стеариновых свечей, от которого ожидали больших выгод, и вообще для улучшений по управлению имением, в котором на некоторых деревнях накопились огромные недоимки {по уплате оброка}, тесть мой поехал в начале 1839 г. в свое нижегородское имение.

 В феврале этого года приехал в Москву брат мой Николай, окончивший курс в Военной академии; он остановился у нас и по своему веселому характеру придал еще более живости нашему семейному кругу. Впрочем, украшенный золотым аксельбантом, который был тогда отличием окончивших курс в Военной академии до перевода их в Генеральный штаб, он много выезжал и почти ежедневно бывал на балах у знакомых, а равно на балах в благородном собрании, которые тогда были много посещаемы, в особенности утренний бал в субботу на Масленице.