Немцы кладут оружие

117. Немцы кладут оружие

В это время архитектор Оскерко, произведенный в "райхсдойче" и призванный в германскую армию, находился в немецкой части в Голландии. Уже покончили с собой Гитлер и Геббельс. Командование перешло к адмиралу Денницу. Немецкие армии сдавались на западе англо-американским союзникам. Таким образом Оскерко, даже не успев повоевать, попал в плен.

Пленных, сдавшихся в Голландии, разделили на две части. Одна направлялась во Францию, другая – в Советский Союз. Оскерко не повезло, он был назначен в партию, отправляемую в Советский Союз. В немецкой армии были люди, носившие русские и украинские фамилии. Однако, открытие биографии Оскерко безусловно влекло за собой его расстрел.

Его немецкие товарищи по несчастию выдавать его, видимо, не собирались. Эшелон с пленными шёл по Германии, пересек Польшу и углубился в опустошённую Украину. Повсюду виднелись разрушенные водокачки, развалины железнодорожных станций и пожарища, оставшиеся от сожжённых деревень. Мосты были почти все временные. А природа ликовала. На лугах ласкала глаз свежая зелень. Среди снесенных снарядами и покореженных деревьев стояли весёлые зелёные берёзки. Но думы Оскерко были отнюдь не весёлые. И чем ближе становились знакомые места, тем тяжелее становилось на душе. Казятин, Фастов, Боярка, Пост Волынский, наконец показалась знакомая панорама Киева. Поезд шёл всё дальше на юго-восток. Оскерко возвращался в свою страну, страну-победительницу, в качестве пленного, побеждённого врага.

Однако простой народ не видел в нём больше врага. Старая крестьянка на станции протянула ему кусок хлеба. В нём видели просто жертву войны, такую же, какой были и они сами. Прошёл месяц. Оскерко ухаживал теперь за лошадьми. По-русски он не понимал. Откликался на кличку "Фриц". Потом понемногу стал говорить на ломанном русском языке...

Фрау Оскерко ничего не знала о своём муже. Он просто исчез, как исчезли многие военные немцы. Фрау Оскерко занималась шитьём платьев, в этой области она обнаружила большие способности. Для окружающих она была уроженкой Восточной Пруссии (говорила по-немецки она хорошо, но с некоторым акцентом). По-русски она "не понимала". Впрочем, когда к ней приходил кавказец, спекулировавший всем, чем только можно, она говорила с ним по-русски.

– Я принёс вам хорошие немецкие продовольственные карточки, – говорил кавказец.

– Но ведь они поддельные, – возражала Наталия Захаровна.

– Поддельные, но хорошо сделаны. Посмотрите, какая работа.