Ссылка - 13

Взрослое население посёлка ссыльных в основном работало на рыбкомбинате. Но на комбинате работали ещё и вольнонаёмные. Они были завербованы на несколько лет. И для них начальство создало условия жизни совершенно не похожие на наши. Они жили в двухквартирных сухих домах близко к комбинату. Для них была особая столовая, спецмагазин, клуб. Вольнонаёмные относились к ссыльным свысока. Они оскорбляли ссыльных, смеялись над ними. Нам же  обижать, смеяться, ссориться с вольнонаёмными категорически запрещалось. Суд, милиция, НКВД и прокурор были на их стороне. Порой за справедливые высказанные мысли против некоторых агрессивных вольнонаёмных наших арестовывали и увозили куда-то. Назад они уже не возвращались. Некоторые дети вольнонаёмных часто дрались с ссыльными и, если они терпели поражение, то жаловались своим родителям, а те нашему коменданту. Комендант вызывал родителей ссыльных. Некоторых ругал, других штрафовал или назначал на дополнительные работы после смены или в воскресенье.
Началась стройка двухэтажных домов для вольнонаёмных далеко от нашего посёлка, но ближе к комбинату. Развернулась стройка новой пристани тут около комбината. Это будет грузовая пристань. На стройках работали в основном ссыльные. Комендант издал приказ: «Всем ссыльным – переселенцам ходить отмечаться в комендатуру один раз в месяц». Мой отец всё время работал на стройке, плотничал целый день с топором. Когда приходил домой, то мучился со спиной, поясницей. Мама почти каждый день его натирала какими-то лекарствами.

В этом 1934 году у меня была большая радость: папу восстановили в правах голоса, но без права выезда. Нашу семью и несколько других освобождённых перевели из бараков в отдельные домики на две семьи. Эти домики были построены недалеко от бараков. А кроме того я уже стал учеником восьмого класса, перепрыгнув через класс. Вот это наш домик, в который мы переселились. Наша семья жила в задней половине, окна выходили на юг.
 
Мы стали жить в двухквартирном домике. Отмечаться в комендатуру не ходили. И вот как-то прибежал посыльной от директора комбината:
- Вас, товарищ Козлов, вызывает директор, идите быстрей.
Вскоре отец вернулся и сказал, что директор комбината снял меня со строительства и назначил на небольшой винтовой грузовой пароход капитаном. Моя обязанность привозить гружёные рыбой плашкоуты на комбинат. Ездить за ними придётся по низовью реки Оби и её притокам, даже ходить в Обскую губу.

Летом отец дома появлялся редко. Я несколько раз ездил с ним, видел, как рыбаки добывали рыбу.
Тут же на берегу варили уху и жарили свежую жирную рыбу, и приглашали нас в компанию. И уха и жареная рыба мне очень нравились.
Отец много раз ходил на пароходе в Обскую губу, где тоже рыбачили рыбаки. Он привозил рыбу на рыбный комбинат в Салехарде.
 
Один раз отец привёз из Обской  губы плашкоуты с рыбой, и к заднему плашкоуту была привязана, плавающая  на тросу, белуга.
Она похожа  на акулу. Её с помощью лебёдки вытащили на берег, кинули на доски и разрубили поперёк кольцами, а потом клали эти куски в деревянные чаны. Загрузили четыре полных чана. Через пару суток я смотрел и увидел, что эти куски были погружены в жир. Значит, за это время жир вышел из этих белужьих кусков. Позже я узнал, что жир очищали и заполняли им небольшие бочки, а мясо переработали на мыло, тут же на комбинате был специальный цех.
Зимой отец сильно заболел, его увезли в больницу. А мать заболела желтухой. Она была дома, но несколько раз я её водил под руку в больницу. Придём в больницу, а после приёма у врача идём в палату к отцу. Тяжело нам было тогда. Через пару месяцев отца выписали, но дали на комиссии инвалидность.  Теперь ему на пароходе служить было нельзя, а в семье у нас никто не работал, и ему пришлось стать охранником на комбинате с мизерной зарплатой. Я учился в восьмом классе городской школы. Ходить приходилось далеко, около трёх километров по открытой местности, и переходить речку Шайтанку. Но, чтобы помочь семье, я два раза в неделю ходил под вечер ловить ершей, окуней на Шайтанку. Зимой на льду долго нельзя было высидеть, но я всё же успевал поймать до десяти или даже больше рыбин. И это для нашей маленькой семьи была большая радость. Когда дома было что кушать, то настроение к учёбе было лучше.