Киев. 1880-1892 - 37

 Как я уже сказал, с октября месяца киевляне стали интересоваться борьбой двух антрепренеров, Савина и Сетова, из-за городского театра. Были и другие претенденты на этот театр, но театральная комиссия, которую прозвали, благодаря нескольким ее комическим выходкам, "комедийной", отвергла всех конкурентов, признав достойными только Сетова и Савина. Из претендентов я помню Надлера, приславшего следующее заявление: "сделаю все, что угодно и буду деньга платить; пятнадцать лет антрепренерствую, пыл в Ташкенте, был в Екатеринбурге, хочу и в Киев" Надлера даже не удостоили ответом. Для обсуждения заявления Савина и решения вопроса, насколько оно выгодно для города, комиссия пригласила... Сетова и после переговоров с ним, уведомила Савина, что Сетов, как опытный артист, находит, что единственным антрепренером дня Киева может быть только он, Сетов. Это не анекдот, а факт. Над комиссией посмеялись и она, чтобы выйти из глупаго положения, написала такое заключение: "В театральном деле мы ничего не понимаем, а потому выбор антрепренера предоставляем усмотрению думы". Тут-то и началась борьба не на живот, а на смерть. Гласные сторонники Сетова с грязью смешивали сторонников Савина, те в свою очередь в долгу не оставались и пошли в думе такие разоблачения, что стыдно становилось за городских представителей. Гласный Афанасьев, (известный врач, ныне умерший), сторонник Сетова, заявлял, что он с Сетевым детей не крестил и в "Метрополе" не обедал, как это делали с Савиным его сторонники; другие возражали, что Афанасьев держит сторону Сетова, желая угодить, в своих личных интересах, влиятельным гласным, которые обещали супругам Сетевым отдать им театр во чтобы то ни стало. Дело о театре тянулось несколько месяцев, вопрос о театре из общественного превратился в личный, вмешались многие из граждан, стараясь влиять на гласных, каждый, конечно, в пользу своего протеже. В газетах пошла полемика, при чем сами газеты были на стороне Савина, доказывая, что Сетов, насадивший в Киеве оперетку, не имеет права даже мечтать о городском театре. Вмешались в дело и артисты г. Сетова и со сцены не раз пускали в ход по адресу Савина обидныя для него замечания.

 Кто-то из артистов, в оперетке "Фатиница", спел, такой куплет:

 "Я слышал, что в думе завтра будут решать

 "Кому в будущий год городской театр отдать,

 "Бывало и драму и оперу нам

 "Сетов давал лучше, чем Савин давал.

 "Да, баня в театре полезна-б была,

           "Немножко освежить,

           "Директора заменить,

           "Чтоб польза была".

 Куплетом этим были сильно возмущены местные газеты, а некоторые гласные, явившись в думу, заявили, что образ действий Сетова до того неприличен, что быть его сторонником стыдно. Закончилась вся эта история в начале января победой Савина, который узнал о своем торжестве только спустя недели две, так как в самый разгар борьбы он опасно заболел вследствие мучительного состояния, в котором долгое время находился. Врачи опасались, что сообщение Савину, хотя и благоприятнаго для него, исхода борьбы с Сетовым может вредно отразиться на его здоровья. Так окончилась эта борьба, длившаеся четыре месяца и хотя победа, по всем правам, осталась за Савиным, все-же надо сказать правду; эта победа явилась результатом не действительных заслуг Савина, как полагали многие, а совершенно побочных причин, 6 которых я и разскажу, разскажу для того, чтобы показать, насколько личные интересы гг. гласных в любом вопросе выше интересов общественных! Гласный К. например, ратовал за Савина потому, что покровительствуемая им барышня была принята г. Савиным на должность кассирши. Гласный Р. поддерживал Савина потому, что дал слово быть за него, если Савин уплотит ему старый долг за квартиру; Савин уплатил и Р. сдержал свое слово. Другой гласный Р., большой поклонник Тартакова, дал свой голос за Савина под условием приглашения Тартакова и на следующий сезон. Гласный Д. явился сторонником Савина ради безплатной ложи, которой пользовалось в театре его семейство! Здесь-же кстати замечу, что тот-же Д. спустя год, не получив ложи в какой-то спектакль, по оплошности кассирши, заявил, что Савин его будет помнить и, подобрав партию, провалил Савина и настоял на отдаче театра Прянишникову. Из сторонников Сетова я тоже могу указать на гласнаго Э. в доме которого Сетов нанимал сарай для склада запасных декораций. Я мог-бы привести еще не мало подобных фактов, но полагаю, что и этих достаточно в подтверждение того, насколько личные интересы руководят гласными в каждом общественном вопросе. Незавидна участь антрепренера, вынужденного угождать нескольким десяткам лиц из опасения без всякого основания и во всякое время быть выброшенным за борт! ведь дело решается не путем здраваго смысла, а путем баллотировки!

 Как-бы то ни было, но театр остался за Савиным по всем правам; независимо значительных затрат Савин и относительно состава труппы оказался вполне добросовестным; все, что было лучшего в провинции, постоянно приглашалось Савиным. За несколько лет его антрепризы у него служили Зарудная, Лубковская, Ряднова, Попова, Булычева, Силина, Смирнова, Левицкая, Ряднов, Тартаков, Полтинин, Медведев, (временно), Супруненко, Соколов, Дементьев, Бедлевич. Из начинавших у Савина могу указать на известную теперь певицу -- Мелодист. Ставил Савин по возможности и новыя оперы. В течении описываемаго сезона им были поставлены, при участии авторов, две оперы: "Уриэль Акоста" Серовой и "Испанский дворянин" Григория Андреевича Лишина. Заглавную партию в этой опере исполнял I. В. Тартаков и произвел фурор. Дамы до того увлеклись, что в антракте бросились за кулисы благодарить "душку" Тартакова, как его звали в Киеве. Этот момент воспел даже в стихах один из местных поэтов; приведу напало этих стихов.

 "Но вот на сцену появился

 "Красавец Сезар де Базан,

 "Сердец губитель и тиран!

 "Рой дев и барынь оживился

 "И вмиг, восторгов не тая,

 "Все дамы бросились на сцену!

 "И, чуя "черную измену",

 "Напрасны мечутся мужья,

 "Напрасны крики и проклятья и. т. д.