1985 год - год Двенадцатого Всемирного Фестиваля Молодёжи и Студентов в Москве. Иришенька в 3-м классе. С учёбой у нас без проблем. Каждый день после работы мы ходим на выставку и один раз в неделю - в клуб строителей в кружок мягкой игрушки. Там были такие замечательные поделки, что мы увлеклись не на шутку. Мы с Ириной шили и белочек, и зайчиков. Особенно симпатичные - гномики. На выставке мы подружились с Лидией Васильевной, в тот момент она работала дворником. Интеллигентная, очень интересная женщина. Мы к ней в гости, она к нам. И когда она увидела у нас на спинке дивана отряд игрушек, сделанных нами, она пришла в восторг. Мы ей подарили гномика. В ответ на следующий день она принесла большой мешок лоскутиков и разных цветов искусственного меха. Оказывается, она раньше работала в ателье и собирала лоскутики. Она счастлива была, что нашла кому отдать для практического применения мешок хлама. А мы, получив это сокровище, воодушевились, хоть цех по пошиву мягкой игрушки открывай. И тут мне пришла в голову идея. А что, если от каждого ученика послать гномика с добрыми пожеланиями на Фестиваль Молодёжи и Студентов?! Материала было так много, что я всем в классе раздала, и они что-то мастерили с Тамарой Васильевной, а я с Ириной дома вечерами и ночами доделывала этих гномиков, придавая им привлекательную форму. 34 штуки с разными бородками, колпачками, жилетиками. Как разрисовала их, в комнате стало весело. Не раз Тамара Васильевна заходила любоваться. Каждого ученика я сфотографировала отдельно. Владимир Васильевич помог сделать фотографии, я написала интересный текст в стихах. Оформили пакеты и понесли с Тамарой Васильевной в райком комсомола для отправки в Москву зарубежным гостям. Удивительное совпадение: кабинет секретаря райкома ВЛКСМ находился на первом этаже напротив приёмной райисполкома по квартирному вопросу. Сидим мы с Тамарой Васильевной с двумя мешками подарков, выходит секретарь райкома, мы ему показали наши подарки. От восторга он засиял как ясно солнышко, забыл даже нас пригласить нас в кабинет. Смотрит, а гномики все разные, все улыбаются. Тут выходит женщина из приёмной райисполкома и тоже не прошла мимо. Залюбовалась.
- Как это Вам удалось сделать столько замечательных игрушек?
Тамара Васильевна :
- Это всё Анна Дмитриевна придумала, организовала и много сделала сама.
Мы сдали наши подарки и счастливые вернулись домой.
Но долго покой никак не мог продолжаться. Опять медкомиссия. И на сей раз приговор прозвучал неотвратимо. Галина Николаевна исполнила обещанное и сразу после комиссии отправила коллегиальное письмо главврачу Совминовской больницы о недопуске меня к работе по состаянию здоровья. Гизатулин вызвал меня, показал письмо.
- Что будем делать, Анна Дмитриевна? Я не хочу потерять Вас. Но закон есть закон. Попытайтесь сами связаться с медкомиссией.
Я пошла к главному рентгенологу города Абрам Самойловичу и совершенно неожиданно встретила у него главврача санэпидстанции Раису Григорьевну. Они тоже подписывали мне приговор. Всем понятно, по своей должности она - строгий судья. Но на этот раз словно Божий дух вселился в неё. Я обратилась к обоим.
- Мне назначили пенсию, на которую прожить очень сложно, а у меня дочь в 3-м классе. Если лишить меня работы по состоянию здоровья, то я от депрессии вообще, не попрощавшись, уйду в мир иной.
Мудрая женщина сразу всё поняла, успокоила меня.
- Мы подыщем Вам работу с минимальной лучевой нагрузкой. А теперь нужно позаботиться как помочь Вашему здоровью.
- Мне невропатологи советовали провести несколько курсов лидазы и церебрализина, чтобы уменьшить посттравматические осложнения. Я много раз просила Абрам Самойловича помочь мне достать эти лекарства, но пока этот дефицит для меня недоступен.
- А ну ка давай, миленькая, вставай пойдём в горздрав. Это же безобразие! Врач не может достать жизненноважное для неё лекарство. Позор!
Абрам Самойлович что-то буркнул в своё оправдание. Но Раиса Григорьевна была решительно настроена. Горздрав находился в том же помещении. Мы пошли к заместителю Клименко. Раиса Григорьесва без приглашения вошла в кабитет и эмоционально обозначила суть вопроса. Проблема была немедленно решена.
На прощанье Клименко мне сказал:
- Если что нужно, обращайтесь непосредственно ко мне. Постараюсь всегда помочь.
Мне выдали рецепты за подписью Клименко, и я поехала на городской склад медикаментов, ещё не веря, что на самом деле я могу получить то, что мне нужно. Оказывается, есть. О дефицитах того времени невозможно вспоминать без улыбки. У меня мама как на работу ходила по очередям то за куском мыла, то за килограммом сахара. И всё сетовала: «Как вы будете жить без меня?» Были очереди за коврами, с вечера записывались. Но меня это всё мало волновало. А вот дефицитные лекарства!? Была полная уверенность, что их в Советском Союзе просто нет. Ещё в институте мой сокурсник Володя пытался достать лидазу. И хотя у него тесть был профессором, ему не удалось. А уж для меня этот вопрос, казалось, вообще неразрешим. К великому удивлению в 90-х эта же лидаза появилась в аптеках в свободной продаже. В течение ряда лет я с перерывами проводила курсы рассасывающей терапии и церебрализина. Интенсивность приступов уменьшилась, и хотя гипертония в Алма-Ате оставалась при мне, но всё же я стала более-менее нормальным человеком.
Свободное копирование
