Глава самая последняя

Мысль написать книгу о родителях, о времени, в котором жил, о людях, с которыми встречался, жила со мной многие годы. Я даже начинал писать какие-то обрывочные воспоминания, записывать то, что вспоминалось, но все это было именно обрывочным, бесформенным. И все откладывалось "на потом".

И вдруг (прямо по-булгаковски это "вдруг")... В середине июля 1998 года, когда я оказался в растерянном состоянии после конкурса имени Чайковского, на котором редакция газеты "Музыкальное обозрение", где я имею честь служить, работала в качестве пресс-центра, мне позвонил главный редактор уважаемого издательства "Алгоритм". Через полчаса он уже был в редакции "Музыкального обозрения". Уговаривать меня не пришлось - я сразу же согласился с тем, что обязан написать книгу. Но как выбрать для этого время, условия? И тут же, через полчаса, мне позвонил из Тамбова мой друг, ректор Тамбовского музыкально-педагогического института имени С. В. Рахманинова Александр Сергеевич Базиков. Выслушав мои проблемы, он сказал: "У тебя отпуск? Так приезжай ко мне, у меня дома компьютер - будешь сидеть и работать".

Основную часть книги я написал за 24 дня в Тамбове (кстати сказать, не использовав ничего из того, что писал когда-то в качестве заготовок). А когда приехал в Москву, мой друг, коллега, начальник - главный редактор "Музыкального обозрения" Андрей Устинов заявил: "Забирай домой компьютер и заканчивай книгу". (Имя Андрея Устинова вы встретите на страницах дневника Меркурьева. Когда Андрей был еще мальчиком, он часто приезжал в Ленинград, был влюблен в Громово, ходил на папины спектакли, штудировал все книги о Мейерхольде. Весь апрель 1978 года он был с нашей семьей, и уехал в Москву буквально накануне папиной смерти, так как получил повестку в военкомат и должен был с вещами прибыть на сборный пункт 15 мая).

Я не литератор. Отсюда - нестройность книги, фрагментарность. Перечитывая написанное, я вижу, что подчас делаю акценты на несущественном, а многое важное пропускаю. Но пусть будет так! Может, когда-нибудь соберусь с мыслями и силами и сотворю нечто более стройное...

Не я писал книгу - Судьба. Люди, которые рядом со мной. Люди, которые к Василию Васильевичу Меркурьеву относятся... Собственно, как они к нему относятся - об этом и вся книга. Я не стану их благодарить, дабы не обидеть. Но в душе своей сохраню навсегда тепло и к А. С. Базикову, и к Андрею Устинову, и к Катерине Замоториной, и к Марине Брокановой, и к Ольге Генебарт, и к Андрею Долговидову, и к Калерии Долуханян, и к Роману Рыбасу, и к Денису Горбатову, и к Марии Филатовой - ко всем, кто заинтересованно и взволнованно следил за процессом написания этой книги, а также к Федору Филиппову, немало потрудившемуся над "полуфабрикатом" рукописи.