Дневник (1881-1893) - 68

1890 год

"Таков мир. Изучай, презирай и люби его и смело иди своею дорогой, подняв взор к высшим путеводным звездам". (Карлейль) (Историч. и критич. опыты Томаса Карлейля, Москва 1878 г.— стр. 63).

"Век романтизма еще не прошел, он никогда не кончится, а если мы хорошенько поразмыслим, то не заметим даже и малейшего упадка в нем. "Страсти,— говорят,— вытесняются социальными формами, сильных-же страстей вовсе не видать". Нет есть еще страсти"... (и т. д. Здесь отличительной чертой романтизма признаются сильные страсти). (Там-же Брилиантовое ожерелье стран. 67).

"Во всяком случае, любезный читатель, ты можешь быть уверен, что ни один век не казался самому себе веком романтизма. У Карла Великого, что-бы там ни болтали поэты, были свои неприятности в жизни. Если мы вспомним, что он торговал курами и огородными овощами, что у него были похотливые дочери, переносившие к себе любовников по снегу, что однажды он даже повесил на везерском мосту до 4000 саксов, то нужно согласиться что великий Карл бывал иногда в дурном расположении духа. Герою Роланду также было знакомо и вёдро и ненастье, ему нередко приходилось щеголять в дырявых штанах, жевать жесткую говядину, а иногда оставаться вовсе без обеда. Его злословили, он часто страдал запорами (что ясно доказывают его безумные выходки) и мир по всему вероятию, казался ему адом, а себя он считал самым жалким существом в мире. Только в позднейшее время, когда жесткая говядина и запоры были забыты, Турпены и Ариосты начали находить в действиях героя поэзию. Так бывает всегда, потому что истинный герой, истинный Роланд никогда не сознает своего геройства, а в том-то и заключается истинное величие (69).

"Если-бы честолюбие само избирало себе путь и если-бы воля, руководящая человеческими предприятиями, равнялось человеческим способностям, то все истинно-честолюбивые люди сделались бы писателями... ...всякое другое поприще для честолюбия в сравнении с богатым и необ'ятным литературным поприщем, под которым мы подразумеваем все, что относится к знанию и распространению мысли,— скудно, ограничено и недействительно"... (137).