Воспоминания анархистки - 96

Но закончить институт и стать геологом мне так и не удалось. Весной 1933 года я получила письмо из Москвы от начальницы последней геологоразведочной партии, в которой работала. Она писала, что сейчас формируется новая партия, она должна работать в Забайкалье, я включена в нее и потому должна немедленно приехать в Москву, чтобы оформить документы. Я приехала сразу же.

Но времена менялись, и начальник отдела кадров в доме на Котельнической набережной, где находилось наше Управление, сказал, что я должна поторопиться: партия уезжает через несколько дней, но теперь каждому геологу требуется допуск к секретным материалам, и я должна пройти проверку у себя в Рязани. Я сразу поняла, чем это мне грозит, и сказала, что «проверку» придется проходить здесь, в Москве. Он удивился, потому что ничего обо мне не знал: в моих документах нигде не были отражены годы, проведенные на Лубянке и в Верхнеуральске. Не фигурировала в них и Татьяна. Еще больше он удивился, когда на вопрос, кого я знаю на Лубянке, я назвала Андрееву. Больше мне назвать было некого. И я поняла, что на геологии мне придется поставить крест.

Так и получилось. На запрос обо мне Андреева сказала, что в случае, если меня возьмут, они «будут протестовать». Передавая мне этот разговор, начальник отдела кадров очень сожалел о такой неудаче. «Я настаивал и сказал, что вы нам очень подходите, но...» И посоветовал уходить из института: все равно скоро все геологические партии засекретят, зачем терять время? Я его не теряла. За моими документами в институт съездила сестра Любаша, я же продолжала работать в Рязанской инженерно-геологической партии до января 1934 года.[1] Надо было найти что-то другое, и не в Рязани, а в Москве, но что? Помогла опять Вика Каирова, в квартире которой жила Любаша, и где я часто бывала.