В порядке физической подготовки офицерского состава (каким-то приказом предусмотренной) начальник госпиталя повелел, во-первых, учредить утреннюю зарядку (её вскоре доверили проводить дома индивидуально), и во-вторых хоть какую-нибудь (чтобы наглядно) спортивную игру. В этом вопросе сошлись на волейболе и организовали две команды. Команда молодых называлась «Физкульт – урА!» Команду зрелых, хотя и далеко не преклонного возраста игроков с подачи молодых, конечно, назвали «Инсульт – урА! В результатах команда Физкульт-урА и не упоминалась. В любом случае (и в поражении, и в выигрыше) сообщались результаты игры старших: «выиграла команда Инсульт-урА! Или «проиграла команда «Инсульт-урА».
В волейбол с удовольствием и азартом играли по выходным. Несколько позднее и гарнизонная команда организовалась. И ваш отец был в этих играх почти постоянным судьёй. В студенчестве играть в волейбол любил. А здесь – больше судил.
На Новый 1951 год привезли нам ёлку. Роскошную, высокую – почти до потолка. И Саша, и Володя, а ними и Юра в один голос настаивали, чтобы без их участия ёлку не украшали. Все взрослые с этим легко согласились, оговорив только украшение верхней части ели – всё равно им туда не достать.
Юра с увлечением выбирал игрушки и, согласовывая, подавал их отцу. Уже больше половины ели была украшена, когда она вдруг рухнула, чуть ли не пополам разделив комнату. Маленький Юра расплакался от огорчения. Принимаюсь малыша утешать и ёлку устанавливать заново. Благо, разбитых игрушек из-за пушистости ели оказалось немного. Ёлку установили, пожёстче укрепили.
В этих хлопотах не сразу заметили, что Саша и Володя уже как-то слишком долго задерживаются. С их настойчивым желанием принять участие в украшении ёлки это как-то подозрительно не вяжется. Первой искать отправилась мама. Не найдя их ни вблизи от дома, ни на местах их обычных со сверстниками игр, вернулась серьёзно обеспокоенная.
На поиски отправился отец, а я, взяв с собою Юру, уже очень встревоженная, пошла расспрашивать по квартирам, где проживали друзья наших старшеньких. Но и там – в двух случаях – с тревогой ждали свих детей. Тут уже три семьи всполошились., тем более что зимний день уже клонится к глубоким сумеркам.
Пошли искать по берегу плотно замёрзшей Шилки. Уже подключили к поиску солдат. А те – врассыпную – где только можно и нельзя. Догадались поискать на противоположном берегу Шилки, у сопок. И тут, на спуске одной из них, нашли всех четверых горе-исследователей. Замёрзшие, голодные, они уже очень долго пытались слезть с заснеженной и обледенелой сопки. Но это оказалось сложнее, чем слезть с неё.
Они, как позже выяснилось, считали, что самое трудное – это взобраться, и были очень довольны собой-альпинистами, когда самое трудное, по их мнению, преодолели. И застряли. Вверх – слишком круто, вниз –даже смотреть страшно.
… С сопки их сняли уже изрядно замёрзшими, с помощью каких-то альпинистской техники, тросов и солдат. Домой пришли до предела озябшие, усталые, голодные и виноватые. Их почему-то не журили – обхаживали, отпаивали. И только когда отогрелись малыши: - И чего вам там было нужно в такую стужу? – негодовал отец.
- Мы хотели эту сопку Семёновскую исследовать – там бои были когда-то, - виновато сказал Саша.
- Тоже мне – нашлись сопкоисследователи! Замёрзнуть вы там могли насмерть! Соплеисследователи! – отыграл своё раздражение и негодование разгневанный отец.
Дети отогрелись, кое-как доукрасили ёлку. Понемногу успокоились и мы – взрослые. И маленький праздник хотя и уставших, переволновавшихся (каждый по-своему) участников всё-таки состоялся.
Свободное копирование
