Между тем, в школе Мария Дмитриевна поручила мне сделать на ватмане карту-плакат, где были бы показаны западные области Украины и Белоруссии, вошедшие в состав СССР. Я с удовольствием выполнил эту работу, разыскал старые карты, взял новые схемы с линией государственной границы, опубликованные в газетах, все составил и выверил и даже раскрасил акварельными красками. А потом еще и перед мамой похвалился. Здесь я должен честно признаться, что рисуя карту, я почти не думал о правильности нашего победоносного учения. Радостное чувство было другим. Сейчас, то есть спустя более полувека, я точно могу его определить: радость была одним из самых ранних проявлений моего русского имперского мышления. Оно никогда у меня не было сильным, но что было, то было. Оно впервые обнаружилось, когда я смотрел еще картинки и карты в Большой Советской Энциклопедии. С удивлением однажды я обнаружил, что дореволюционная Россия была больше, чем СССР. Оказывается, в состав царской России входили и Финляндия, и Польша, и Эстония, и Латвия и Литва, и Бессарабия... Значит, они были наши! Жалко. Лучше бы они у нас и остались. Позднее карту России в дореволюционных границах я часто видел в энциклопедическом словаре LARUS у Никитки (у них была превосходная библиотека на французском и немецком языках), в котором нас интересовали, в основном, изображения броненосцев, пушек, гаубиц, мортир, револьверов и вообще всякого вооружения. Жалко было только то, что словарь был издан до 1914 года. На картах было последовательно видно, как росла Российская империя, начиная с Ивана Калиты, и как каждый царь, а позднее император, увеличивали русские владения.
Вместе с тем, я должен заметить, мое имперское чувство не было рафинированным, оно было связано и с идеей Мировой Революции. Если сравнить звучание идей Мировой Революции со звучанием огромного хора, то это в нем был единичный тонкий голосок.
Освобождение Бессарабии и ее присоединение к СССР (все довоенные карты СССР показывали Бессарабию как территорию, временно оккупированную Румынией), а заодно почти полное воссоединение украинского народа — Северной Буковины с г.Черновицы (совсем полное завершилось присоединением Закарпатской Украины в 1945 г. — г. Ужгород), так же как и восстановление советской власти в Прибалтике, были как бы даже вдвойне справедливыми: в Гражданскую войну белые там победили случайно (а, следовательно, и неправильно) и, во-вторых, они же раньше наши были! Все эти действия воспринимались как государственная мудрость и, как я уже объяснил, проявление автоматической правоты социализма, который у нас был в основном построен.
Свободное копирование
