На святках и масленице вместе с глубокими снегами и трескучими морозами наступало у нас самое шумное, самое веселое время.
На масленице после всевозможных блинов отправлялись кататься в нескольких санях, связанных в длину друг с другом, запряженных гусем. В передовых санях садились господа и гости, в задних -- прислуга, в конце поезда привязывались салазки, в них сажали любимую шутиху батюшки, шутившую из ума худенькую, небольшую старушку из дворян, Анну Афанасьевну, давали ей в руки помело и с песнями катались по улицам, воехищая толпы зрителей. По данному знаку кучер делал крутой поворот, салазки опрокидывались, Анна Афанасьевна вылетала на снег и, не выпуская из рук помела, пускалась вдогонку поезда, которому отдавался приказ ехать рысью и ни в одни сани ее не пускать. Догнавши поезд, она неслась подле него и, равняясь с санями батюшки, вступала с ним в перебранку, меняясь колкостями и остротами, забавляя себя и его. Затем роскошный обед, ледяные горы, господа спускаются с гор в салазках, прислуга на округленных льдинах при быстром спуске летят кувырком, смех, веселье -- и так до прощального вечера.
На святках устраивались поочередно обеды, вечера с танцами, фантами, petits jeux {играми (франц.).}, с маскарадами, домашними спектаклями. Самые блестящие вечера давались у нас и у наших соседей, помещиков Рудаковых. В день бала гости съезжались с утра, после обеда переодевались в бальное или маскарадное платье и под оркестр военной музыки танцевали до утра: кадрили, вальс, экосез, метелицу, мазурку. На вечеринках играли в фанты, в веревочку, кошку с мышкой. У нас, иногда среди бала, когда во время отдыха разносили оршад, лимонад и мороженое, в залу являлся мальчик в шелковых малинового цвета шароварах, в голубом гроденаплевом казакине, перетянутом серебряным пояском, и с перекинутой через плечо бандурой. Поклонившись, он сбрасывал из-за плеча бандуру и под тихие струнные звуки начинал грациозный русский танец, легко выкидывая присядку; кончивши пляску, быстро исчезал в переднюю. Бал кончался гросфатером и длинным польским. Пока пары обходили по комнатам, в зале накрывали длинный стол и подавался ужин. Отец мой и мать не садились за стол, а ходили вокруг, подсаживаясь то к тому, то к другому, угощая и занимая разговором.
Свободное копирование
