Сквозь щели в ставнях протянулись светло-пыльной полосою солнечные лучи.
Я заметила, что в этих полосах все пылинки двигаются, а на пол не падают, и заготовила вопрос: "отчего?" Потом стала рассматривать горку с саксонскими фарфоровыми куколками, диван и кресла, окрашенные в белую краску с золочеными узорами на спинках и ручках, обитые зеленым штофом.
Как только матушка проснулась, я тотчас задала ей вопрос о пылинках. Она велела мне о пылинках не заботиться, а думать о том, как бы бабушке угодить и не реветь при ней; бабушка ребячьего крика терпеть не может, говорила она Аннушке, умывая и одевая меня, дети ей надоедают. Бабушка была в этот день ко мне ласковее. Но, несмотря на ласки и угощение, строгая система всего дома, барственная важность бабушки, окружавшая ее рабская почтительность и всеобщая стесненность безотчетно мною чувствовались; мне было вольнее в комнате у слепого деда. Сверх всего мне казалось, что нас не так любят, как надобно, и иногда замечала, что у матери моей заплаканы глаза.
Обратный путь наш совершился тем же порядком, но погода была еще хуже и поездка мучительнее.
Свободное копирование
