Весной направили на строительство Ташкентского оросительного канала. А после сессии - опять в колхоз, даже название помню «Иттифак» («Союз», но мы почему-то называли «мешок»), на окучивание хлопка. Там пели «Дорогая моя столица, золотая моя Москва». Спали прямо под открытым небом возле поля, одолевали москиты. После голодной зимы это было мелочи: нас кормили три раза в день! Готовили ребята, где они брали продукты, не знаю, но суп варили очень вкусный и лепешки давали. Многие не хотели уезжать. Хотя целый день под палящим солнцем большими тяжелыми кетменями бить сухую землю было очень трудно. Бывали серьезные травмы от кетменей, если случайно промахивались и попадали на ноги.
Я все время очень переживала за маму, она работала на почте, приходя домой, никогда не отдыхала: стирала, подметала двор, работала на огороде – да мало ли дел в таком большом хозяйстве. Сколько себя помню – мама ложилась спать позже всех, а рано утром уже убегала на работу. Дедушка и бабушка своего дохода не имели, пенсии у них не было, продавали излишки с огорода, да тети Валина зарплата- мама устроила ее почтальоном. Живя с родителями одной семьей, мама была для них опорой во всех делах, связанных с различными учреждениями – вела «делопроизводство», водила к врачам. Зарплату расходовала очень экономно, стараясь накопить то на обувь, то на пальто, планируя все расходы заранее. Конечно, всеми силами она помогала мне. Деньги ведь нужны были и на дорогу и на одежду.
После прополки хлопка вернулись в Ташкент. Там встретились с одноклассниками Семой Коганом и девчонками, сфотографировались перед отправкой Семы на фронт. Как сложилась его судьба, не знаю.
В начале июля поехала в Чимкент на каникулы.Дома родные тоже голодали, летом помогал огород. Все работали без отдыха. Каждый, кто нигде не служил и не работал, должен был отработать на общественных работах на подхозе определенное время. Такой труд под палящим солнцем был непосильным для истощённых людей. Дедушка, бабушка, мама и тётя Оля к весне исхудали так, что были видны надутые вены и кости. Вместе с тетей Олей и сестрами все каникулы работала на огородах, которые выделяли населению в районе улицы Некрасова, тогда это была голая степь – край города. Только дойти туда стоило больших сил,а уж работать их и вовсе не было.
Ели кукурузную мамалыгу, а деда всё приговаривал: «Ну, яка вкусна каша, почему не знали еи раньше». А бабушка в ответ: «Ты в хорошее время есты еи не будэш». Они были родом с Харьковщины и говорили наполовину по-украински.
