Итак, в середине июня, после шести месяцев, я вышел из госпиталя и "стал на свои ноги". Стал, впрочем, очень нетвердо и по улицам ходил, опираясь на костыль. Разбитая кость так до конца и не зажила, и давала о себе знать всю мою жизнь (остеомиелит). По общему порядку я был зачислен в команду выздоравливающих. Пробыл там около полутора месяцев. Ни военного обучения, ни обязательных работ в команде не было. Я бродил по городу, любовался приморскими красотами. Посещал панораму Севастопольской обороны в 1854-55 гг. Часами просиживал на Приморском бульваре в состоянии какого-то тихого бездумного созерцания. Заметил, однако же, что по городу ходит слишком много "господин-полковников": число их было совершенно несоизмеримо с составом нашей маленькой армии. Во время этих "каникул" мне пришлось быть на одном важном политическом собрании в переполненном зале городского театра. Впрочем, это собрание было скорее лекцией, чем митингом. Министр иностранных дел врангелевского правительства Петр Бернгар-дович Струве - известный политический деятель и большой ученый, мой будущий друг и учитель в Праге - делал доклад о своей поездке в Париж и переговорах с французским правительством. На доклад пришел и генерал Врангель. При входе его и когда он уходил, зал встал, но никакого восторга, ни криков, ни "бурных" (и никаких) аплодисментов не было. Он был одет в черную черкеску, без всяких генеральских украшений. Высокий, стройный, с командирским (спокойным и строгим) лицом, он дважды твердыми шагами прошел через зал и удалился (никакой охраны при нем я не заметил). В докладе П.Б. Струве я два раза слышал подчеркнутую им фразу: "Я объяснил Мильерану". С гордостью я слушал, как представитель нашего маленького Крымского государства наставлял руководителя внешней политики Франции, но в этом был некий привкус иронии.
Свободное копирование
