Возвращаясь к своим знакомым из минусинских обывателей, не могу не упомянуть об Ив. Исак. Пуговкине, старообрядце, с которым я и моя жена были в самых дружеских отношениях во все время нашего пребывания в Минусинске. Между прочим, он нашел для моей жены того сибиряка, о котором я ранее говорил и который при ее побеге довез Валерию Николаевну до Томска. Это может служит доказательством того доверия, которое мы питали к Ивану Исаковичу, и его горячих симпатий к нам. Он же являлся главным поставщиком материалов для корреспонденций и статей моих не только в сибирских, но и в органах Европейской России, например, в 3 No-ре журнала "Дело" за 1884 г.: "Сектанты Минусинского округа". Особенно много данных сообщил он мне о сектантах в Минусинском округе и ему же в значительной степени обязан я сведениями о деревне Иудиной, куда я ездил с женою для знакомства с знаменитым сектантом Тимоф. Мих. Бондаревым, которому считаю нужным посвятить особую главу в конце настоящей книги.
Кажется, к 1885 году относится мое первое знакомство с Серг. Яков. Елпатьевским.
Он приезжал из Енисейска в Минусинский округ для изучения лечебных свойств озера Шира, но, воспользовавшись этим случаем, посетил с семейством своим, состоявшим из жены и двоих детей, Минусинск, где были у него близкие люди-единомышленники, народовольцы доктора: С. В. Мартынов и В. С. Лебедев, одновременно с Елпатьевским учившиеся в Московском университете. Однако, и внешний вид друзей и их духовная индивидуальность, если так можно выразиться, были столь различны, что, казалось, между ними мало было общего. Высокий худой брюнет Елпатьевский резко отличался как от хрупкого блондина Мартынова, с розовым лицом, так и от коренастого, среднего роста шатена Лебедева. По внутреннему складу Мартынов, как я уже говорил, не был похож ни на кого, но у него было нечто общее с Елпатьевским -- оба они, я бы сказал, были лириками, романтиками, в то время как Лебедев казался реалистом с головы до пяток. Общим для всех трех докторов был их ум, развитие, большая начитанность и широта кругозора. Находиться в их обществе доставляло мне высокое удовольствие. Талантливые, много знающие, каждый с печатью самобытной оригинальности, они были незаменимыми собеседниками, доставлявшими богатую пищу уму и сердцу. Между прочим, они познакомили меня с "Русскими Ведомостями", о которых я, как южанин, имел самое смутное представление, и подали мне мысль сделать попытку сотрудничать в этой газете.
Вот что об этих трех лицах писал в своих воспоминаниях, напечатанных в "Русских Ведомостях", сотрудник последних, Белоруссов, о котором я уже упоминал:
"Второе знакомство, оставившее на мне следы, было знакомство с группой студентов-медиков старших курсов, стоявших, насколько я мог судить, во-главе "левых" студентов Московского университета: Н. П. Викторовым, В. С. Лебедевым и С. В. Мартыновым.
Все трое достигли с течением времени значительной известности в области науки, практической медицины и общественной жизни. Но это время, т. е. в конце 70-х годов, они были студентами, кончавшими университет, после года -- двух, проведенных в качестве заместителей врачей на войне. С. В. Мартынов заработал на этой службе особенно много наград, кажется -- четыре; любил показывать свои кресты, часто любовался ими и со свойственным ему юмором доказывал, что он -- подлинный "герой". Все трое были старше нас, революционной молодежи, образованные, и потому пользовались большим авторитетом. Это были люди со вполне определившейся научной складкой ума, и благодаря их влиянию, я и многие другие серьезно сели за книжку и за самостоятельную работу мысли, которой в революционной среде всегда было маловато, так как революционную молодежь всегда заедали программы и догмы, тем более властные, чем более "религиозный" характер приобрела доктрина и чем фанатичнее становилось "вероучение" под влиянием правительственных преследований".
Относительно В. С. Лебедева в 1917 г. в Москве вышла целая брошюра, вызванная оставлением земской службы. В этой брошюре, между прочим, сообщены такие сведения о Лебедеве:
В 1873--1877 г.г. В. С. прошел курс физико-математического факультета в Петербургском университете, после чего поступил на медицинский факультет Московского университете, где пробыл по 1881 г. {На 5-м курсе, к апрелю 1881 г., В. С-чем были закончены все выпускные экзамены и сданы практические работы, оставалось выполнить лишь некоторые формальности; но за участие в происходивших тогда, по поводу 1 марта, студенческих сходках он был удален из университета на год, что фактически сводилось к лишению его права получить в том же году диплом врача.}. Семидесятые годы, с их треволнениями и страстными исканиями правды истины и справедливости в общественных отношениях, нашли в личности В. С. энергичного выразителя и активного борца в студенческой и революционной среде того времени. В Москве ему пришлось, между прочим, принять весьма деятельное участие в подготовке и ведении общестуденческих сходок 4--8 апреля 1878 г. по поводу, так называемой, "Охотнорядской истории".
Политическая деятельность В. С Лебедева известна весьма немногим,-- она не была вскрыта ни при дознании, ни впоследствии -- и подробности, следующие далее, освещаются впервые. Эта деятельность, связанная с партией "Народной Воли", обнимает конец 1880,1881-й и начало 1882 г.
В конце 1880 г. и весной 1881 г. на партию "Народной Воли" обрушились жестокие преследования, и центральный орган ее -- Исполнительный Комитет -- понес крупные и тяжелые потери (Александр Михайлов, Желябов, Перовская, Кибальчич и др.). Обстоятельства вынудили с весны 1881 г. перевести из Петербурга в Москву все главные отделы работы партии (типографию, журнал и пр.); вместе с тем сюда же переместился и центральный орган ее, состав которого был усилен несколькими новыми членами и куда вошел в это время В. С., примыкавший ранее к московской центральной группе партии "Народной Воли". В состав Исполнительного Комитета В. С. вошел в качестве члена редакции органа партии ("Народная Воля", социально-революционное обозрение, и "Листок Народной Воли", революционная хроника). Кроме того, через него же проходила всякого рода корреспонденция, как русская, так и заграничная, предназначаемая для Исполнительного Комитета. Помимо участия в обсуждении общих организационных вопросов, на нем, как и на каждом члене центральной организации, лежало в известной мере выполнение текущих дел.
На этом поприще деятельность В. С. продолжалась около года, до февраля 1882 года, когда он был арестован. За это время под его редакцией и при ближайшем его сотрудничестве вышли в свет 4 выпуска партийного органа.
Перу В. С принадлежит также примечание редакции к "Предисловию' К. Маркса и Ф. Энгельса. Выпуск No 8--9 "Народной Воли", от 5 февраля 1882 г., был последним, прошедшим через редакцию В. С. В следующем далее "Листке Народной Воли" находим сведения об его аресте (6 февраля).
С 6 февраля 1882 г. в течение более года В. С. оставался в заключении в тюрьмах Москвы и Петербурга, после чего в апреле 1883 г., по постановлению особого совещания министров, был выслан в административном порядке в Восточную Сибирь на 5-тилетний срок, продленный затем еще на 1 год. Работа В. С. в центральном органе партии была настолько основательно законспирирована, что характер ее и значение остались совершенно не обнаруженными при дознании и следствии,-- и этим об'ясняется сравнительная легкость постигшей его кары {Тоже можно сказать и о другом влиятельном студенте Сидоренко. О принадлежности его к партии "Народной Воли" узнано было лишь в 1926 г.}. Годы 1883--1888 он провел в Минусинске, Енисейске и северной Енисейской тайге. В феврале 1889 г. ему было дано право возвратиться в Европейскую Россию.
В 1890 году В. С. сдал экзамен и получил диплом врача в Казанском университете.
Совещанию санитарных врачей Московского Губернского Земства, в заседании 28 марта 1917 года, членами санитарного бюро было доложено о решении В. С. сложить с себя обязанности по бюро с l-го апреля сего года и о постановлениях губернского собрания по этому поводу. Совещание постановило:
а) В виду наступившего великого дня освобождения народа, приветствовать В. С., как активного борца и деятеля революции, отдавшего в дни тяжкого порабощения и угнетения родины свои силы и свободу на дело героической борьбы за народное освобождение.
б) Выразить В. С. глубокое сожаление совещания по поводу оставления им земской службы и надежду, что многолетняя связь его с санитарною организациею не будет нарушена, и он, в меру своих сил, сохранит участие в ее работах.
в) Издать для напечатания в "Санитарной хронике Московского Земства" портрет В. С., а также поместить его большой портрет в санитарном бюро.
Свободное копирование
